Другая сторона времени. Осада вечности. Дальние берега времени.

На борту подлодки вопросов тоже была масса, но на сей раз не ко мне. Они адресовались двум Докам — Пиррахис и инвалиду Врарргерфужу, — и от меня требовался лишь перевод. В качестве старшего следователя здесь выступала рыжеволосая средних лет дама, которую я немного знал, — Дейзи Феннел, занимавшая весьма высокий пост в Бюро. Вопросы она начала задавать еще до того, как я спустился в подлодку. У кого-то достало сообразительности оставить люк открытым, так что вонь немного выветрилась. Кто-то также убрал последствия казуса с сержантом-охранником, а в остальном практически ничего не было тронуто. Какая-то женщина манипулировала тремя или четырьмя видеокамерами, методически сканирующими внутренний периметр лодки.

— Смотрите, в каком направлении они снимают, — приказала мне Феннел. — Нужно разобраться в функциях каждого предмета оборудования на этом судне. Насколько эти… э-э… субъекты смогут рассказать нам, как то или иное приспособление работает. Начнем вот с этого. — Она указала на штуковину, напоминающую китайский фонарик, 10–15 сантиметров высотой, закрепленную на стене. «Фонарик» мерцал бледно-зеленым светом и что-то тихо жужжал сам себе. Я переадресовал вопрос Пиррахис, Пиррахис промяукала его Врарргерфужу, который через некоторое время ответил. Когда Пиррахис перевела мне, получилось следующее:

— Врарргерфуж говорит, что это контролирует систему освещения. Не знаю, почему вам надо знать об этом. — Пока я переводил ее слова на английский язык, она продолжила: — Он также рассказал мне о внутреннем устройстве прибора, но я не поняла использованных им терминов.

— Одну минуточку, пожалуйста, — недовольно перебила нас одна из следователей. — Удостоверьтесь, пожалуйста, — попросила она меня, — что в каждом случае вы даете нам точную формулировку. Попросите также Пир… Пиррахис, чтобы она делала то же самое, когда переводит для нас.

Я открыл было рот, чтобы спросить зачем, но Дейзи Феннел не дала мне такой возможности.

— Делайте, как она говорит, Даннерман. Доктор Хаусман и доктор Тьемпе — лингвисты. Заместитель директора дал им разрешение записывать ваши переводы с тем, чтобы они могли начать работу по изучению языков.

— Как в случае с Розеттским камнем; знаете, что это такое? — с интересом произнесла доктор Хаусман. — Вот почему дословные переводы столь важны. Распознав отдельные слова, мы сможем составить словарь, а там уже начнем разбираться с практикой. Мы попытались предпринять это, общаясь с Мяу, но он слишком медлителен…

— В другой раз, доктор Хаусман, — прервала ее Феннел. — Сейчас у нас дела более важные. Даннерман! Я думала, здесь должно быть что-то вроде карты, которая показывала бы, где находятся остальные лодки, но я ее не вижу.

Я огляделся вокруг и обнаружил место, где прежде висела карта, но теперь там осталось только что-то вроде стекловидного овала, ничего не отображающего.

— Вон там. Думаю, она отключилась по какой-то причине.

— Почему она отключилась?

Я задал вопрос Пиррахис и получил ответ от Врарргерфужа.

— Он говорит, это из-за того, что системы зацеплены таким образом…

— Прошу вас! — взмолилась лингвистка. — Только точные слова! Также и слова Дока, когда он говорит с Пиррахис, если не возражаете.

Я-то, собственно, и не возражал. Пиррахис же оказалась менее услужливой.

— Очень уж утомительно, — фыркнула она. — Если эти самки желают говорить на языке хоршей, почему бы вам не имплантировать им такие же языковые модули, как у вас?

Когда я перевел это, окружающие весело захихикали, хотя Пиррахис вовсе не шутила. Феннел тоже не развеселилась.

— Не валяйте дурака, Даннерман, — нахмурилась она. — Прекратите комедию!

И не думал ее начинать, подумал я, но промолчал. А Пиррахис оказалась права: перевод слово в слово более чем утомителен. Наконец общими усилиями мы прояснили вопрос. Врарргерфуж полностью отключил коммуникационные системы подлодки, когда мы захватили ее. С одной стороны, это хорошо, поскольку Страшилы перестали получать информацию о нас и, следовательно, не узнали, что произошло, но, с другой стороны, плохо, потому что мы больше ничего не получали от них. Ни переговоров между подлодками, ни данных для локации других подлодок на экране. Абсолютно ничего.

Но когда я спросил у Пиррахис, та, посовещавшись с Врарргерфужем, сообщила, что да, он никогда прежде не делал этого, но ему кажется, он сможет снова запустить коммуникационные системы лодки так, чтобы мы могли принимать передачи. Работа трудная, но если бы ему дали в помощь Мррантохроу, то через день-другой…

Феннел такое предложение не одобрила.

— Мяу нужен в другом месте, — категорично заявила она. Я пожал плечами.

— Вам виднее. Если хотите знать мое мнение, я бы сказал, что Мяу нужен именно здесь. Нам же неизвестно, что сейчас делают Страшилы, так ведь? Если бы Пиррахис смогла подслушать их разговоры, нам, возможно, удалось бы выяснить, действительно ли они купились на нашу уловку с подлодкой.

Полагаю, говорил я тоном не очень-то почтительным, поскольку Феннел смотрела на меня сурово.