Другая Тетрадь Смерти (СИ)

— Кому она это говорит? — спросил Рюдзаки.

Я поняла, что он обращается ко мне.

— Похоже, что именно тебе и говорит, — сказала я в ответ.

Уррий, по моему негласному приказу, держал рот на замке. Я не хотела, чтоб Рюдзаки всё понял раньше времени. Если сюда придёт Лайт, а он обязательно придёт, он сразу поймёт, откуда детективу всё известно, и убьёт меня, как только представится момент.

А Рюдзаки и сам может понять, с кем именно говорит Миса. Она — второй Кира, несложно догадаться, что бог смерти сейчас находится с ней.

Бог смерти! Рем!

О, Боже!

Я скрюченными пальцами вцепилась в обивку кресла, рядом с которым стояла.

У неё же есть Тетрадь!

Она же может написать имена всех участников расследования в любой момент, желая защитить человека, к которому привязалась! В любой момент!

— Харука, в чём дело? Вид у тебя встревоженный, — сказал Рюдзаки, покосившись на меня.

— Не бойся, она этого не сделает. Слишком подавлена, — сказал Уррий за моей спиной. — К тому же, есть гораздо более лёгкий способ избавить девчонку от страданий.

— Харука? — Рюдзаки прищурился, избегая смотреть на Уррия.

— Я… я только что поняла кое-что, — неуверенно сказала я. — Кажется, Амане Миса просит Киру, чтобы он её убил, потому что не хочет его выдавать.

— Убей меня, пока я еще молода и красива, — сказала Миса, — сейчас я умру счастливой.

Я подавила желание хлопнуть себя по лбу.

— Или она просит о смерти вовсе не Киру… — задумчиво сказал Рюдзаки.

— Рюдзаки, если Ватанабэ — Кира, то сейчас мы обязаны не спускать с неё глаз, — с напором сказал Ягами-старший.

— Да, это верно, — задумчиво кивнул детектив, — я лично прослежу за действиями Харуки. Но прежде всего нам надо, чтобы Амане выдала первого Киру.

— Если ты не убьёшь меня, я откушу себе язык! — завопила Миса.

— Ватари, не дай ей этого сделать! — крикнул Рюдзаки.

Его помощник кинулся в комнату и засунул в рот девушке кляп, прежде чем она успела выполнить свою угрозу.

Миса сопротивлялась какое-то время, а потом внезапно обмякла в кресле, видимо, потеряв сознание от боли и напряжения.

— Может быть, Кира уже управляет ей? — задумчиво спросил Рюдзаки, засунув в рот палец.

Я смотрела на него с оторопью. Его лицо было абсолютно безразличным, а в глазах светился интерес, жадный и неподдельный. И ничего, кроме него, больше не было.

Он ведь и за мной так наблюдал? Когда я сидела, почти обезумевшая от страха, мучающаяся от боли, Рюдзаки сидел и смотрел в камеру с таким же выражением лица? Готовый на всё, чтобы выдавить из меня признание, не чурающийся никаких мер и плевавший на чужие муки?

И ведь я даже не была обвинена. Он меня просто подозревал.

А тот преступник? Линд Л. Тейлор. Он посадил его вместо себя, прекрасно зная, что тот может умереть. Спокойно отправил человека на смерть, прикрыв им свою собственную шкуру, чтобы подловить Киру.

От этих мыслей мне стало тошно.

Чем Рюдзаки лучше Лайта? Он не за справедливость борется, о нет, он борется за свою правоту. Он не хочет проиграть в этой борьбе. Вот что толкает его на риск собственной жизнью и жизнями остальных — жажда доказать свою правоту, а не желание поймать убийцу.

— Харука? Почему ты на меня так смотришь?

Я словно очнулась и, моргнув, поняла, что Рюдзаки глаз с меня не сводит.

— В чём дело? — спросил он. — Может, ты хотела пирожное, а я тебе не предложил?

— Э, нет…

— На, возьми, — Рюдзаки протянул мне свою порцию.

— Нет!

Пирожное отлетело в стену, смачно заляпав собой обои и уныло сползая вниз.

Вся группа расследования ахнула, не ожидая от меня такого поведения. Рюдзаки с удивлением наблюдал за мной.

— Тогда в чём дело? — спокойно повторил он.

Он просто бесчестный обманщик, который не любит проигрывать. А я-то думала, что он верит в справедливость и им движут благородные цели.

Идиотка.

Я сжала руку в кулак.

Он совсем не тот, кем я его считала, он ничем не лучше Киры, которого мы ловим.

Я больше не буду помогать ему. Я и так достаточно сделала. Рюдзаки хватит ума использовать полученные знания правильно. Остальное — не моё дело.

Однако, моя Тетрадь у него, и мне нужно забрать её как можно скорее. Чем я думала, когда её отдавала? Почему не поняла тогда, что L использует её в свою выгоду так же, как сейчас это делает Кира?

А он использует. Запишет туда чьё-нибудь имя и спокойно убьёт. Просто для того, чтобы выяснить, как Тетрадь работает.

Нет, я ему не позволю. Не позволю это сделать!

— Харука, немедленно ответь мне, что происходит, — отчеканил Рюдзаки.

— Я — Кира, — сказала я.

— Что?! — Рюдзаки казался ошеломлённым.

Мацуда ахнул, Айзава и Ягами вытащили пистолеты и наставили их на меня.

— Стойте, — спокойно приказал Рюдзаки, подняв руку вверх.

— Ты слышал её! Она сама призналась! — крикнул господин Ягами.

— Но что заставило её это сделать? — Рюдзаки, нахмурившись, глядел на меня. В глазах его был немой вопрос.

В какие игры ты играешь?

Я ждала, с вызовом глядя в ответ.

— Вот это поворот, — прогрохотал Уррий. — И что ты будешь делать, если тебя посадят?

Рюдзаки молчал, глядя на меня в упор.