Другая война на Свалке (СИ)

На лице спецпредставителя отразилось озабоченность. Поверил он в объяснение или нет – бог его знает. В менталитете между жителями благодатной метрополии и окраинных миров пропасть. Как говорится, сытый голодного не поймёт.

- Если у вас нет больше вопросов, то я пойду, - Сван поднялся из-за стола.

- Да, да, конечно, - майор Шпин тряхнул головой, словно очнулся от сна. – Жду вас завтра со списком. И палача штатного не забудьте найти. Это очень важно.

Сван остановился и оглянулся на закрытую дверь начальника полиции. Все, кого сослали в Яму с прекрасной Акатуны, часто и весьма эмоционально любят описывать радость от зелёной травки под ногами и бездонного неба над головой.

Глава 19. Невзрачная отворотка

Оставленная без каких-либо надежд на возвращение родина – самая любимая и самая слезливая тема для разговоров в барах эмигрантов третьей категории. Даже женские прелести не пользуются и половиной такой популярности. Из-за нехватки этой самой травы и этого самого неба не выдерживают и спиваются многие присланные чиновники. Чего уж говорить о заключённых.

Наверно, что-то в этом есть, Сван вновь зашагал по коридору Управления полиции. Никогда не думал об этом. Не думал, пока не подвернулась возможность лично выяснить. А то чувство нереальности, абсурда происходящего, нет, нет, да и вынырнет из-за угла или вдруг наступит на пятки. Видимо, оно окончательно пройдёт лишь тогда, когда он лично, своими собственными ногами, пройдёт по зелёной траве благодатного Мирема.

Если на то пошло, то вернуться обратно в Яму не составит никакого труда. Федеральное правительство всеми правдами и неправдами поощряет эмиграцию особенно в дыры типа Ямы. Слетать с Лараны 5 даже в туристическую поездку на Мирем очень дорого и крайне проблематично из-за изощрённых бюрократических препонов. А вот переселиться с Мирема на Ларану 5 очень просто, достаточно написать одно заявление, даже справка от психиатра не потребуется. Федерация оплатит и перелёт и провоз багажа до ста килограмм на человека. Только, только, Сван криво улыбнулся, в Яме не найти ни одного эмигранта первой категории.

Если уж совсем честно, Сван спустился на лестничную площадку между этажами Управления, он всегда завидовал тем, кто родился за пределами Ямы, а выходцам с Мирема особенно. Глубоко запрятанное чувство собственной неполноценности приятно греет злорадство к тем, кто всё же оказался в Яме, в филиале ада по эту сторону реальности. Играть роль главного подручного дьявола гораздо приятней, чем вариться в жаре шахт и рудников.

Да! Сван резко остановился в вестибюле Управления полиции. У высоких входных дверей за железным столиком сидит Озар Чвирин. На лице самого главного сплетника яркими красками нарисована скука. Палач, штатный, Сван развернулся в другую сторону, чуть не забыл.

В подвале Управления оборудована небольшая тюрьма на пять камер. Первые четыре обычные обезьянники со стальными решётками, заплёванным полом и широкими лавками вдоль стен. В них обычно сажают буйных посетителей многочисленных баров. Очень часто по выходным дням свободных мест не бывает вовсе. Хотя при чём тут обезьяны? Эти милые пушистые животные с пышной гривой.

Другое дело пятая камера в конце коридора, маленькая одиночка. Сван остановился возле железной двери с массивным засовом. В отличие от прочих пятая камера оборудована «кормушкой», откидным люком, и глазком. С потолка рядом свивает грязный стальной крюк, а на двери под «кормушкой» отсвечивают многочисленные вмятины от ударов.

Железная дверь открылась с натужным скрипом. Внутри ярким белым светом горит лампочка. Вместо кровати или хотя бы скамейки на полу в левом углу символическое возвышение. Вместо унитаза дыра в правом углу. В воздухе висит мрачное амбре из мочи, застарелого пота и перегара.

На так называемом спальном месте с отрешённым видом валяется Итин Бишак, никудышный картёжник и горе преступник. От протяжного дверного скрипа он даже не шелохнулся. В глазах космическая пустота, нет даже слёз. Всё ещё новенькая спецовка покрыта разводами грязи и запёкшейся кровью. На лице и руках Бишака расцвели тёмно-синие синяки.

Хуже застарелого пота, мочи и перегара в камере воняет безнадёгой. Девять стандартных лет тому назад Итина Бишака уже осудили и сослали в Яму. Присуждать ему новый срок не имеет никакого смысла. Витусу Хурану хватит пяти минут, чтобы вынести Бишаку единственный возможный приговор – смертельная казнь. Незадачливого картёжника вздёрнут тут же на пороге камеры смертников ровно в полночь на том самом грязном крюке. И это ещё будет последняя милость. Наиболее опасных преступников вешают публично прямо на центральной площади Алинграда, столицы Ямы.

Знакомое состояние. Мысленно Бишак уже умер. Все без исключения эмоции перегорели в его душе до серого пепла. Осталась безразличная отрешённость. У Бишака нет и быть не может никаких надежд, никакое чудо его не спасёт. Хотя насчёт последнего он не прав.

Носком ботинка Сван поддел левую ступню Бишака – никакой реакции. Осуждённый даже не шелохнулся.