Другая женщина

Он был в смятении. Кому верить? Всей душой он хотел поверить Мэгги, но история, рассказанная Крессидой, была слишком дикой, почти лишенной смысла. Но с другой стороны, все было хорошо продумано. Такая история может растопить любое материнское сердце. Как же тогда быть с версией Джулии? Не могла же она все выдумать? Все факты можно легко проверить. Но может быть, Джулия просто свихнулась? Джош сам говорил, что она помешана на психоаналитиках. Ее отец души в ней не чает и до сих пор опекает ее, а она, в свою очередь, сына. Возможно, она и показала письмо Крессиде, но та просто не обратила на него внимания.

- Крессида… - Голос Джеймса сорвался. Он откашлялся и начал снова: - Крессида что-нибудь говорила о Джулии?

- О Джулии? А почему она должна говорить о ней? Какое отношение Джулия имеет ко всему этому?

- Никакого, - начал Джеймс осторожно. - Я просто поинтересовался. Помнится, Джулия говорила, что Крессида была немного расстроена, когда та зашла к ней пожелать спокойной ночи.

- У Джулии чутье, как у носорога, - ответила Мэгги.

- Так что же случилось потом? Где она сейчас? - спросил Джеймс.

- На квартире у Жерара. Она была одна, когда звонила. Жерар ушел в больницу сдавать анализы. Она очень беспокоится за него, и ей надо было кому-то излить душу.

- Я хочу сам поговорить с ней. Дай мне ее телефон.

- Нет, Джеймс, не дам.

- Это что еще за новости? Давай, говори.

- Даже не подумаю. Пусть она немного успокоится, придет в себя, тогда и позвонишь. А сейчас ты только еще больше расстроишь ее. Ей и без того плохо. Бедная девочка!

- Мэгги, она уже не девочка. Она взрослая женщина, и, я бы сказал, потаскуха…

- Я знала, что ты так скажешь. Вот поэтому я и не хочу давать тебе ее телефон.

- Ради Бога, Мэгги, ты просто на ней помешана. Ты всегда видела в ней только хорошее. Ты хотя бы знаешь, что она вышла замуж за этого человека?

- Что?

Чувствовалось, что материнское чувство Мэгги было задето. Она совершенно растерялась.

- Она вышла за него замуж.

- Джеймс, это просто смешно. Она не выходила за него замуж.

- Нет, вышла.

- Откуда ты знаешь?

- Есть фотография, запечатлевшая ее и ее приятеля на ступенях собора. Она там в подвенечном платье.

- Ах, это! - радостно воскликнула Мэгги. - Они решили запечатлеть себя в этот день. Пошли в собор и попросили священника благословить их. Им очень хотелось…

- Ради Бога, Мэгги, - прервал ее Джеймс, - мне уже надоела вся эта история. Я ужасно устал и хочу отдохнуть. - И тем не менее история стала казаться Джеймсу вполне правдоподобной. Недостающие звенья как-то связались, и Крессиде уже можно было найти оправдание. Ее поступок стал ему казаться менее ужасным, да и сама она менее аморальной.

- Для того чтобы выйти замуж, у нее просто не было времени, - продолжала Мэгги. - Но откуда ты знаешь о фотографии?

- Фотограф Тилли увидел ее на столе в одной из редакций. Он переслал ее по факсу Гарриет.

- Гарриет?

- Да.

- И ты ее видел?

- Да. Сегодня утром я слетал в Париж.

- Ты летал в Париж? - От удивления Мэгги даже побледнела.

- Мы летали туда с Тео на его самолете. Мы ходили в собор Сакре-Кер и разговаривали со священником, который дал им свое благословение. Он…

- И ты ничего не сказал мне? - перебила его Мэгги. - Ты даже не показал мне эту фотографию?

- Мэгги, ты в это время крепко спала. Конечно же, я собирался тебе все рассказать, но какой смысл было будить тебя и еще больше расстраивать? Мы вылетели в Париж в половине пятого утра, а вернулись совсем недавно, когда ты все еще спала.

- Все это звучит неправдоподобно, - сказала Мэгги. На ее лице появилось выражение холодного презрения. Голос звучал твердо, в глазах застыл холод. Джеймс еще ни разу не видел ее такой. Чувствовалось, что она хорошо владеет собой. Между тем Мэгги продолжала: - Ты всегда мне врал и продолжаешь врать. Меня вечно все принимают за дурочку, и в первую очередь ты, Джеймс. Хватит, мне это надоело. Я ухожу от тебя.

- Не говори глупостей, - отмахнулся Джеймс, не принимая всерьез ее слова.

- Да, ухожу. Я уже давно это решила, ждала только свадьбы.

- Никуда ты не уйдешь, Мэгги. Что я буду без тебя делать?

- Ты без меня прекрасно обойдешься. Будешь делать что хочешь. Ты всегда хотел свободы. Теперь она у тебя будет. Можешь уйти к Сюзи, если она этого захочет.

- К Сюзи? - искренне удивился Джеймс. Он столько раз проигрывал в голове эту сцену, что сейчас его удивление было вполне правдоподобным. - Какое отношение Сюзи имеет ко мне?

- Ради Бога, Джеймс! Не делай из меня дурочку!

- Но, Мэгги…

- Джеймс, неужели ты думал, что я ничего не знаю? Вы с Сюзи стоите друг друга, вот и убирайся к своей проклятой Сюзи!

Именно слово «проклятая» заставило Джеймса понять, что она не шутит. Мэгги никогда не употребляла бранных слов. Самое страшное ругательство, которое когда-то сорвалось с ее губ, было слово «черт», и то под давлением веских обстоятельств. Джеймс молча смотрел на жену, от которой сейчас зависела его жизнь.