Другая женщина (СИ)

- Я понимаю, и я не буду давить. Хотя и надеюсь, что когда-нибудь ты всё-таки изменишь решение.

Олег Константинович сказал правду. Он действительно не давил, а к моему удивлению, наоборот, сделал всё, чтобы именно здесь, в этом городе, я чувствовала себя максимально комфортно. Я точно знала, что это он заткнул рты журналистам, которые до последнего не унимались. Хотя, по-моему, уже никого не волновала эта история. Каждый день в мире происходят какие-нибудь события, которые непременно переключают на себя всеобщее внимание. Никто особо подолгу не хочет рыться в чужих судьбах, да и как бы прискорбно это ни было, но смерть одного человека ни для кого не является трагедией...кроме близких, конечно. Хотя, может многие меня осудят, а многие просто не согласятся, но с каждым днём боль утихает. Нет, никуда не исчезает тоска и безумная грусть по не исчезающей из памяти улыбке, но сердце уже не щемит, и лезть в петлю тоже не хочется. Я лично, испытала совсем противоположное желание. Не знаю, наверное, всё дело в ребёнке, появление которого, кажется, ждали абсолютно все, но я никогда так не ценила каждое мгновение жизни, как в это время. Я жила каждой секундой, хотя при этом и отсчитывала дни до появления на свет, наверное, самого долгожданного ребёнка в мире.

К этому событию, с каким-то просто безумным нетерпением готовилась не только я, но и вся съехавшаяся родня. Мама Марка привезла с собой из Барселоны кучу детских игрушек, особенно ценными для меня стали те, с которыми когда-то игрался сам Марк. Кроме того, она, оказавшись женщиной с очень непростым характером, помогала мне на протяжении всей беременности. Особенно дельным стал её совет насчёт родов. Собственно, я им воспользовалась. Рушанов, наверное, до конца жизни будет мне припоминать, как я покрывала всех благим матом, когда рожала.

Олег Константинович взял на себя всё обустройство детской. По-скольку я не стала заранее узнавать, кого именно 'принесёт нам аист', комната была отделана в нейтральных жёлтых тонах, да и вообще, всё получилось настолько замечательным, что у меня иной раз самой возникало желание туда переехать.

Мама всё-таки не уехала в Болгарию. Не знаю, правильно ли я поступила, но я сама, первая пошла на мировую. Мне действительно хотелось, чтобы все обиды, ссоры, предательства остались в прошлом. И в первую очередь, нашему с мамой примирению больше всех была рада Анька. Собственно сестра стала моим главным помощником. Кажется, никто как она не беспокоился о моём самочувствии. Даже я меньше волновалось, хотя, по-мере того, как время всё быстрее приближалось к назначенному дню родов, я становилась всё большей истеричкой и паникёршей. И надо сказать, что это вполне оправданно. Сколько бы мы не готовились к этому торжественному событию, до каких мелочей бы всё не спланировали, конечно, в итоге всё пошло по другому сценарию.

Роды начались за две недели до положенного срока. Господи, не передать, как я испугалась. Как ревела, когда меня уже везли в родильную. Этот дикий дьявольски страх даже немного, на какую-то сотую доли, перекрывал боль. Я тряслась до самого последнего момента. Я предполагала самое худшее ровно до той секунды, пока мне не положили на грудь маленький горячий, пищащий, наверное, на весь роддом комочек. Я не чувствовала слёз, которые беспрерывно катались по моим щекам. Не понимала, что происходит вокруг меня. На какое-то, пускай совсем мимолётное мгновение, во всём мире осталась только я, со своим чудом, с этим маленьким голубоглазым ангелом. И только тихий, радостный голос акушерки, смог пробраться в мою маленькую вселенную:

- Поздравляю, с появлением дочки...

Да, наверное, моя жизнь всегда будет сумбурной. Сколько мы все планировали этот торжественный день выписки, а в итоге, меня некому было встречать. Мама Марка улетела обратно в Барселону. У неё там какие-то проблемы с работой возникли. Моя мама вместе с Олегом Константиновичем на несколько дней отправились в Питер, чтобы забрать кое-что из детских вещичек Марка и докупить мебели. Сестра должна была по работе уехать в командировку в другой город, но Рушанов, подлец, сообщил ей, что мне некому встречать, и никакие уговоры не смогли убедить Аньку, что несколько дней, я смогу справиться и без посторонней помощи.

Правда, когда я вышла на улицу, крепко прижимая к груди сопящую дочку и не хотя отводя от неё взгляд, выискивая глазами сестру, ко мне почему-то подошёл совершенно незнакомый (как мне сначала показалось) мужчина.

- Здравствуйте, Кристина! Искренне поздравляю с таким знаменательным событием!

Пока этот высокорослый блондин улыбался во весь рот, я всё пыталась сообразить, кто он вообще такой.

- Спасибо. А вы собственно...

- Я Сергей, друг Аньки, по совместительству её бывший коллега. Собственно это я и отговорил её отменять командировку. Взамен дал клятвенное обещание встретить вас. Надеюсь, вы не против? - мужчина всё так же улыбался, а я продолжала непонимающе его разглядывать. - Вы меня совсем не помните? Мы встречались в клубе, и потом ещё несколько раз.