Читаем Другая жизнь полностью

Другая жизнь

Кошкин. Вы ее знаете?..

Монтер. Точно убью!

Кошкин. С Оличкой ничего не произошло… Просто она испугалась… Люди тут били человека…

Монтер. Почему не удержали? Одной – в темноту!.. (Лихорадочно возится с цепью.) Могли на нее напасть… Избить, изуродовать… Дурацкая цепь!..

Кошкин. Я не мог ее удержать… Она вырвалась, а я не мог…

Монтер. А если не можете – какого черта пристаете?

Кошкин. Я не приставал…

Монтер. Если она вам безразлична, если от нечего делать – не надо касаться!..

Кошкин. Простите, а – как?..

Монтер. Не сметь, говорю!.. Вы ее не знаете, не понимаете и не чувствуете – молчите!.. Оличка – ребенок… Она доверчива, как ребенок, влюбляется сразу, как ребенок, и поступает – тоже… И мучается потом, и страдает… Оличка никогда не станет взрослой… Но этим не надо пользоваться, я не позволю!

Кошкин. Простите…

Монтер. Не позволю, сказал!

Кошкин. Если вы так знакомы с Оличкой… Может, знаете, где она живет?.. Слезайте скорее, мы вместе пойдем к ней…

Монтер. Никуда мы вместе не пойдем.

Кошкин. Ну, пожалуйста!

Монтер. Она сейчас живет у подруги. Я туда не пойду.

Кошкин. Я вас очень прошу, ну, пожалуйста!

Монтер. Нет. Не просите. Я ненавижу подруг… Вообще…

Кошкин. Ну, ради Олички? Ну, пожалуйста?..

Электромонтер тяжело вздыхает. Кошкин выходит на свет.

Слезайте… Сделайте что-нибудь… (Умоляюще смотрит на человека на столбе.) Что вам стоит? Спуститесь на землю?..

Электромонтер также внимательно смотрит на Льва. Внезапно его разбирает смех. Кошкин не понимает. С Электромонтером истерика. Кошкин молчит.

Монтер. Ф-фу, на вас нет штанов – жутко смешно!..

Кошкин (с тихой печалью). Я знаю. Многие смеются надо мной.

Монтер (возится с цепью). Проклятые цепи……

Кошкин. Я сегодня попал в крайнюю ситуацию. Когда мне, вероятно, следовало решиться, а я не смог…

Монтер (оставляет цепь). Что здесь случилось? Нет, наконец, что произошло?

Кошкин. Люди больно били человека.

Монтер. Какого человека – Оличку?

Кошкин. Нет. Оличка убежала. Обидели вот этого человека.

Монтер. Какого? Не вижу!

Кошкин. Вам оттуда не видно…

Монтер. Черт, допустим, обидели – ну и что?

Кошкин. Как сказать, понимаете… Трудный вопрос… Крайняя ситуация… Вероятно, мне следовало решиться, а я… Я, понимаете…

Монтер. Если не хотите решаться – не впадайте в крайнюю ситуацию.

Кошкин. Мучительный, страшный вопрос: могу ли я с моими убеждениями обидеть кого-то, чтобы тем самым защитить еще кого-то?..

Монтер. Обычно мы так и поступаем.

Кошкин. Мы так поступаем, когда забываем: все живое свято и прикосновенно для одной любви.

Монтер. А шел бы ты – знаешь, куда?

Кошкин. Для одной любви!..

Монтер (вдруг, отчаянно замахал руками). Фу! Кыш, тварь проклятая, кыш! (Машет.) Вот, все же ужалила, подлая!..

Кошкин. Не убивайте ее!

Монтер. Прямо в глаз, ты подумай!

Кошкин. Она улетела? Скажите, она улетела?

Монтер. Кто? Что кричите?

Кошкин. Тварь! А кто вас кусал?..

Монтер. Если б я знал!.. Пчела или – черт ее…

Кошкин. Вы точно ее не уничтожили?

Монтер (потирает укус). Да попалась бы, тварь…

Кошкин. Счастье какое… Потом бы жалели… Потом, на суде самому себе… Мне, как и вам, тоже не всегда удается удержаться… Комар, скорпион, медуза… Жалят, сосут, опять жалят – за что?.. Я, то есть, умом понимаю, что если уже следовать универсальному закону этики до конца, то я должен бы любить и скорпиона, и комара, и медузу… Но, знаете, сердцем!..

Монтер (вдруг, снова всплеснулся и замахал руками). Опять прилетела, опять?..

Кошкин. Что, опять?..

Монтер. Показалось. Когда тебя один раз укусят – ты уже потом начинаешь… (Возится с цепью.)

Пауза.

Кошкин. Почему вы так мучаетесь? Неужели ничего нельзя сделать?

Монтер (бренча цепями). Ничего!

Кошкин. Простите, а если вам цепь оставить на столбе, а самому спуститься на землю?

Монтер. Если бы мог – я бы спустился!

Кошкин. Но – что же делать?

Монтер. Все, все к чертям! К чертям!! К чертям!!! (Оставляет в покое цепь.)

Кошкин. Что, устали?

Монтер. Надоело.