Другая жизнь Мародёров: Per aspera ad astra (СИ)

Дорогие мои читатели! Я бесконечно признательна и благодарна за вашу поддержку, за ваши комментарии, за энергию и эмоции, которые вы все мне даёте. На момент публикации этой главы под прошлой главой продолжения ожидали аж 65 человек! Как вас много, я и не ожидала!)

Постоянно ищу новые идеи для сюжета, которые бы превосходили по интриге и качеству все, что приходят в мою голову. Надеюсь, в этот раз я не оплошала :) Обожаю вас всех без исключения! Да, тебя тоже ;)

Если кому-то понравились прошлые композиции, то вот несколько для этой главы:

Eros Ramazzotti - Un’altra te

First Aid Kit - My Silver Lining

Snow Patrol - The Lightning Strike

Snow Patrol - Somewhere a clock is ticking

Наслаждайтесь :)

Ничто так не усиливает чувство собственного достоинства у человека, ничто так не способствует формированию его характера, как неожиданно поставленная перед ним задача, осуществление которой зависит всецело от его собственной инициативы и его собственных сил.

Стефан Цвейг, «Нетерпение сердца»

Питер Петтигрю

Когда в палату вошёл Ремус, Питер улыбнулся. Казалось бы, они не виделись всего час, но увидеть друга было крайне необходимо: хотя бы с ним всё было в порядке. Люпин осторожно сел на кровать Пита и протянул другу бумажный стаканчик с чаем.

— Как ты себя чувствуешь?

Не привыкший быть в центре какого-либо внимания в мародёрском клане, Пит смущённо улыбнулся, но затем расправил плечи и ответил:

— Я в норме. Что тебе сказал врач?

— Что нужно обратиться в Аврорат по факту нападения, — пожал плечами Люпин и опустил голову. На его лице нарисовалась ухмылка. — Но делать я этого, конечно же, не буду.

Друзья рассмеялись. Да, попадать в переделки и жаловаться было не в духе Мародёров.

— Мне кажется, кто-то, кому мы насолили в Хогвартсе, просто решил нам отомстить, — добродушно высказался Ремус. — И не стоит разводить драму из случившегося.

— А тебя не тронули, потому что ты единственный из нас, кто всегда был моралистом? — брови Питера взмыли вверх, усмешка не сходила с его лица.

— Нет, — Лунатик тихо засмеялся, — просто до меня они не дотянулись.

Питер и Ремус расхохотались на всю палату. Через некоторое время в комнату вошла молодая темноволосая целительница, чтобы проверить самочувствие пациента. Завершив манипуляции, она перед уходом подмигнула парням, попросив смеяться потише.

— Интересно, как там Бродяга?

— Наверное, уже пришёл в себя. Ему крепко досталось.

Питер вдруг почувствовал холод за спиной. Нерешительно обернувшись, позади он ничего не обнаружил.

— Пит, что-то не так? — настороженно осведомился Люпин, заглядывая Хвосту за спину.

— Всё в порядке, просто показалось, — натянуто бодро отозвался Петтигрю, чем заслужил недоверчивый взгляд друга. — Может, рискнём пробраться к Бродяге?

Некоторое мгновение спустя двое друзей вышли из палаты и крадучись побрели по коридору в поисках нужной двери. Когда палата, в которой отдыхал Сириус, была найдена, Мародёры тихонечко проскользнули внутрь. К всеобщему удивлению, Сириус не спал, а раскладывал пасьянс прямо у себя на постели, да с таким непривычно задумчивым и отрешённым выражением лица, что поначалу Питер и Ремус решили — верно, из-за удара по голове с Блэком произошло что-то непоправимое. Усевшись на стулья, Хвост и Лунатик молчаливо наблюдали за действиями Бродяги.

— Что за пасьянс? — шутливо бросил Ремус, придвинув свой стул ближе к больничной койке. — Занятная игра.

— Это называется «пасьянс “Паук”», — усмехнулся Сириус, оторвав наконец взгляд от карт. — Помяните моё слово, лет через двадцать эта игра будет одной из самых популярных. Прогресс поменяет жизнь людей, а пасьянс будет жить вечно, даже когда туалеты станут интерактивными. Когда-то мы с Джеймсом научились раскладывать карты у одного дедули в Годриковой впадине. Тогда он и подарил нам эту колоду.

Упоминание о Джеймсе всё ещё доставляло немало боли всем присутствовавшим, поэтому Питер решил переменить тему.

— Как ты себя чувствуешь, Бродяга?

Насмешливо фыркнув, Сириус сгрёб в кучу карты и запихнул их в карман джинсов.

— Не скажу, что я в экстазе от заработанной шишки на затылке и от шума в ушах, но вполне сносно. Однако если я когда-нибудь узнаю и выловлю того придурка, который балуется игрой «ударь по голове», то вырву ему все зубы собственными руками.

О да, это было в духе Блэка.

— Ты лучше скажи, не болтал ли с тобой кто-нибудь снова, — Сириус развернулся всем корпусом к опешившему, побледневшему Питеру.

— Нет, вроде нет.

— Зато я кое-что нашёл, — сказал торжественно Лунатик и положил на тумбочку кусочек бумаги. — Эту записку мне подсунули как раз тогда, когда вас ударили.

— Значит, это не месть обиженных, — задумчиво проговорил Петтигрю. — Что в ней написано?

— «Хогсмид», — прочёл Блэк. — Мерлин бы побрал этих шутников.

— А вдруг это засада? — с опаской глядя на бумажку, спросил Питер. — Очень похоже на то, что недавно рассказывал Грюм.

— И вправду похоже, — кивнул Люпин. — Вам знаком почерк?

— Определённо нет, — заявил Бродяга, протягивая кусок бумаги Хвосту. — Я даже не могу сказать, мужской он или женский.