Другая жизнь Мародёров: Per aspera ad astra (СИ)

— Сириус, ты обещал мне рассказать про смерть моей матери, — шмыгнув носом, Петтигрю развернулся лицом к другу. Последний поджал губы и согласно кивнул. — Помнится, эта тема зашла на её похоронах. Тогда и Джеймс был ещё жив.

Глаза Сириуса будто потухли. Он упорнее, чем прежде, принялся закидывать несчастное дерево небольшими камнями.

— Да, я помню. Всё как-то случая не находилось. Но хорошо, что ты сказал, — Блэк понимающе улыбнулся и похлопал Хвоста по плечу. — Я до сих пор придерживаюсь версии, что её отравили, Пит, как и мистера и миссис Поттер.

На некоторое время повисло молчание. Сириус пытался унять ноющую боль в груди. Перед глазами стояли могилы Чарлуса, Дореи, Джеймса и Лили. Блэк никогда не любил говорить о смертях. Не потому что был не способен переживать боль утраты, а потому что не мог говорить о любимых людях так, словно их больше не было. В его сердце они были живы. Во снах, которые теперь снились ему каждую ночь, он видел всех их в бодром здравии, переживал заново лучшие и худшие моменты. Однажды ему даже приснилось, как будто они с Джеймсом сидели неподалеку от озера, находившись на территории любимого Хогвартса, но будучи уже такими, какими они были на тот момент жизни — орденцами, учившимися на мракоборцев. Словно друг никуда и не уходил. Этот момент не был воспоминанием или фантазией, он был словно реальным. И Сириус решил рассказать об этом Питу.

***

— Как ты, Бродяга? — с озорной улыбкой спросил Поттер. — Живой?

— А как же, — усмехнулся Блэк. — Сам как?

— Да как-то странно, — Джеймс озадаченно почесал затылок и пояснил: — я как будто в трансе. То я живу как обычно, то словно в кошмарном сне, из которого не могу вырваться. И как-то одиноко в этом сне.

— Что за сон? — без тени улыбки осведомился Сириус, внимательно глядя на друга.

Поттер, глядя куда-то перед собой, взволнованно заговорил:

— Понимаешь, Сириус, я всегда просыпаюсь в одном месте. Судя по всему, это какая-то комната в древнем здании. И всегда я один. Я смотрю на людей, но они меня будто не видят. А ты знаешь, как меня бесит, когда на меня не обращают внимания, — театрально оскорбился Джеймс. Парни рассмеялись. — Я понимаю, что мне даже не с кем поговорить. Мне почему-то никогда не снится Лили, — Поттер насупился, чем вызвал ухмылку на лице друга.

— Очень странно, Сохатый. Может, тебе стоит обратиться к мозгоправу? — подколол Сириус и залился лающим смехом.

— Да пошёл ты, — беззлобно ответил Поттер, не скрывая улыбки. — Наверное, я просто нервничаю много из-за всей этой чёртовой войны.

— Да как тут спокойным будешь, когда такое творится, — Сириус неодобрительно покачал головой. — Я очень рад, что мы с Марлин поженились именно в это отвратительное время. Так я хотя бы чувствую, что живу этой жизнью, а не просто существую.

— Я очень рад за вас, ребята, — добродушно улыбнулся Поттер и положил руку на плечо Сириуса. — Вы достойны лучшего. Не повезло тебе с семьёй, Бродяга, но ты обрёл свою собственную, куда лучше той, в которой рос.

— Это уж точно, — весело фыркнул Блэк. — Я никогда не буду показывать детям отрубленные башки эльфов и уж тем более не стану их заставлять молиться на какого-то ублюдка, который считает, что есть избранные, такие же чокнутые идиоты, как он, а остальные — нелюди. Видела бы меня сейчас мамаша и мою маглорождённую жену, точно бы прежде времени откинулась.

Друзья переглянулись, заливисто смеясь.

— Бродяга, лично я не сомневаюсь, что ты будешь папочкой что надо, — заверил его Поттер, не прекращая смеяться. Сириус гордо вскинул голову, словно говоря, мол, да, я такой.

Отсмеявшись, двое Мародёров на некоторое время замолчали. Каждый думал о своём. Приятно было помолчать в такой родной обстановке, где никто не осуждал.

— Одного я только не могу понять, Бродяга, — задумчиво молвил Джеймс, глядя на тёмную воду, — меня не отпускает чувство, будто я нереален. Как будто моя жизнь закончилась, а меня заперли в каком-то сундуке. Я столько всего знал, а тут меня как будто замариновали и законсервировали. Я словно не существую. Меня пугает то, что знакомых лиц я не вижу. Скажи, я вообще всегда такой минорный нытик или только сейчас?

В глазах гриффиндорца одновременно плясали чёртики, но также проглядывалась неизъяснимая тоска. Сириус опешил от заданного вопроса, но не нашёл ничего лучше, чем ответить:

— Это просто луна на тебя так влияет — и стресс, Сохатый, — друзья усмехнулись. — Кажется, тебе пора переходить на бальзамчики.