Другая жизнь оборотня

– Извините, госпожа Феоктистова, но его имени в завещании нет, указано только ваше, – уточнил Юрий Петрович. – Последняя воля Виктора Марковича выражена ясно: родственники, так сказать, главных героев приглашены для отдыха, права голоса при выборе предметов они не имеют. Тот, кто нарушит это условие, начнет давить на мужа-жену, немедленно покинет особняк.

Виктория, усмехнувшись, повернулась к супругу.

– Понял? Тебе сейчас под зад коленкой дадут.

– За что? – изумился Сергей Леонидович.

– Ты еще спрашиваешь! – разозлилась Кузнецова. – Кто на меня насел, когда мне вазочка понравилась? Юрий Петрович, пусть он сматывается.

– Не знал о том, что нельзя собственной жене запретить глупость делать, – начал оправдываться Сергей.

– Виктор Маркович поступил опрометчиво, – поморщилась Феоктистова. – При всех Серега молчать будет, а как только в спальне с Викой останется, мигом начнет ей плешь проедать. Или в комнатах установлено видеонаблюдение?

– Я тебе не Серега! – вскипел Кузнецов. – Обращайся ко мне «Сергей Леонидович», а жену мою зовут Виктория Ивановна. Усекла?

– За гостями подсматривать мы не собираемся, – отрезала Нина.

– Господин Шкодин был на редкость разумным человеком, – продолжал Юрий Петрович. – Конечно, он понимал, что муж и жена одна сатана, второй член пары в тиши спальни будет раздавать указания, и помешать этому невозможно. Посему в его пояснении значится: прилюдно советчикам надо молчать. Что же касаемо господина Кузнецова, то Сергей Леонидович на самом деле понятия не имел об условиях получения подарка. Я их только что озвучил, ранее вам просто сказали: выбирайте что хотите. Поэтому супруг Виктории Ивановны останется с нами.

– Если кого-то выгонят за нарушение озвученных условий, его вещь может другой человек взять? – уточнил Анатолий.

– Нет, – отрезал адвокат.

– Четырнадцатое октября… – протянула Виктория и посмотрела на мужа.

Тот демонстративно отвернулся.

– Хоть дырки в нем глазами продырявь, сказать он ничего не может, – расхохоталась Лариса. – Не расстраивайся, потом в спальне подсказку даст.

– Нет, – огрызнулся Сергей Леонидович, – мне нечего подсказывать. Мы с Викой тогда еще не познакомились.

Кузнецова прикрыла глаза и стала вспоминать:

– Я учусь в техникуме… Осень, значит, я хожу на занятия… Живу с мамой, папа уже умер… Нет, невозможно в деталях восстановить день, который я прожила кучу лет назад!

– Лично я не помню, что неделю назад делала, – призналась Лариса Яковлевна.

Феликс потянулся к чайнику, обронив как бы про себя:

– Пуговица…

– Что? – спросила Луиза.

Маневин начал осторожно наливать в чашку кофе.

– Есть такая притча. Один человек шел по улице и увидел, как нищенка потеряла пуговицу от пальто. Женщина выглядела больной, и прохожий сначала побрезговал подобрать пуговицу, но потом подумал: «Сейчас холодно, дует ветер, у старухи нет денег на покупку новой пуговицы, а в расстегнутом пальто легко простудиться». Он догнал бабку, отдал ей потерю и через пять минут забыл о своем поступке. Спустя много лет пришел его смертный час, душа отлетела к Господу, и ангелы стали взвешивать, что хорошего-плохого совершил новопреставленный. Душа посмотрела на чаши, куда все падало, и испугалась: грехов оказалось в разы больше, они перевесили количество добрых дел. Стало понятно: сейчас черти утащат добычу в ад. И вдруг один из ангелов положил на весы крохотную пуговицу. И все грехи вмиг растаяли, раскрылись сияющие врата рая. Душа человека заплакала: «Неужели эта крохотная пуговичка, о которой я давным-давно позабыла, спасла меня от вечных мук?» – «Да, – ответил ангел, – именно так. А произошло это потому, что ты сделал добро искренне, не ожидая за него награды».

– Я сейчас зарыдаю, – ехидно заявила Лариса. – Бога нет. Ангелов тоже. Попы церкви построили, чтобы у простого народа деньги отнимать. Гляньте на священников – у бедных старушек последние копейки забирают, а сами все жирные, мордатые, на дорогих машинах катаются.

– Дарья, какая у вас красивая брошь, – сказала Луиза, которая явно решила увести разговор в сторону от религии, – ярко-красное сердце из хрустальных кристаллов. Прелесть просто!

– Муж подарил, – улыбнулась я. И, решив не оставаться в долгу, добавила: – А у вас необыкновенные серьги, я сразу обратила на них внимание. Удивительной формы, похоже, очень дорогие, наверное, сделаны на заказ.

– Муж мне подарил, – вздохнув, повторила мою фразу вдова. – Он часто баловал меня ювелиркой.

– Виктор Маркович отличался тонким вкусом и не жалел денег, – похвалила я покойного.

– Четырнадцатое октября… – снова задумчиво повторила «свою» дату Кузнецова. – Да уж, память у меня не как у Ленина. Это моя бабушка так всегда говорила: «Память не как у Ленина».

– Кто такой Ленин? – спросил Миша. – Актер?

– Нет, детка, политик, – объяснила Луиза. – Как-нибудь расскажу тебе о нем, но сначала подрасти немного.

– Ладно, – кивнул мальчик, затем вынул мобильный. – Привет… Ага… Суперски… Ща… Мама, можно я к Катьке пойду?