Другие

Вечером в библиотеке Райссов Кенни сидел вместе с братьями, они обсуждали происшествие. На втором этаже привычно разместилась и Кива. Отсюда был виден листок странной желтой бумаги, перед каждым стоял стакан с чем-то, Род сидел сомкнув руки в замок, он был мрачен.

— Нам не удалось выяснить, откуда тот человек получил это, — он указал на письмо, — а узнать кто за этим стоит нужно быстро.

Кенни молча слушал, Ури выглядел слегка подавленным. Ему не нравилось насилие, и печалило происходящее, одновременно он знал, что сложно будет обойтись без этого. Аккерман думал о чём-то, стучал пальцами по столу, наконец, прервал молчание, говорил он командным тоном:

— Эй, малявка, иди сюда, взгляни на это.

Кива вздрогнула, было что-то странное в том, что он решил её подозвать сейчас. Она нерешительно вышла из теней, где обычно скрывалась от чужих глаз. И Ури, и Род были удивлены и даже напуганы тем, что в комнате кто-то есть кроме них. Девушка спускалась по лестнице, с легким недоверием оглядывая окружающих:

— Непривычно чувствовать на себе столько взглядов.

Она подошла к стулу, на котором сидел Кенни, остановилась. Не поднимая на неё глаз, он спросил:

— Видела где такое?

Девушка бросила взгляд на листок с каракулями, взяла его, перевернула, повертела, пощупала, положила на место. Кива скрестила руки, запрокинула голову наверх, губы шевелились, словно она считывала ответы с потолка.

— Видела что-то похожее, месяца два назад. В документах у Милиуса Ярнаха, того что представляет Культ Стен на совете.

Род убрал руки со стола, напрягся, а Ури подался вперед:

— Ты уверена, что помнишь точно?

Кива кивнула, а Род с ноткой презрения спросил:

— Значит, ты пролезла к нему домой, и тебя никто не заметил?

— Ну, — девушка бросила на него равнодушный взгляд, — либо меня и вправду никто не замечает, либо замечают все, но по общему сговору все молчат. В этом случае это представление уже затянулось.

Род вполне удовлетворился таким ответом. Ему не нравился Кенни, а теперь ещё и эта девушка, но он признавал их опыт в таких делах. Ури было слегка неловко, они все сидели, в то время как девушка стояла, но он не знал как себя вести. Кенни поставил свой стакан на стол, но перед этим стукнул им раз. Это сразу привлекло внимание девушки, вида она не подала, но приготовилась слушать распоряжение:

— Жди у выхода, мы тут надолго.

Хоть вслух ничего конкретного не было сказано, она поняла, чего от неё хочет Кенни. Она кивнула и сказала.

— Ясно.

Вышла из комнаты через дверь на первом этаже библиотеки. Раз они там надолго, то время наведаться к Роду в кабинет, слишком он занервничал, когда прозвучало имя Миллиуса. Это не ускользнуло ни от неё, ни от Кенни, и требовало проверки, пока они все заняты.

Работа

Кива исполнила всё в точности, как и требовал Кенни: она успела просмотреть письма Рода, пока трое мужчин сидели в библиотеке. Ничего подозрительного она не нашла, но переписка старшего брата с Ярнахом была весьма активной. Это не было бы странным, ведь Род не относился к самому Культу, но прекрасно знал все его тайны и секреты, даже имел власть там. Но большая часть писем не носила делового характера, скорее была дружеской. Миллиус отвечал на вопросы про семью, про некоторые происшествия, про младшую сестру Альму. У Кивы даже возникло мнение, что Райсс очень уж заинтересован в этой девушке. Всё это несмотря на то, что тот уже был женат и имел старшего сына Улькина, дочку Фриду, и совсем недавно родился сын Дирк. Род не был очень приятным человеком, и не был образцом мужской верности, но какое ей до этого дело.

Когда мужчины закончили свои разговоры, Кива уже сидела на подоконнике напротив дверей библиотеки. Девушка не произнесла ни слова, терпеливо ожидая дальнейших указов от Кенни. Род надел на себя нечитаемую маску, очевидно скрывая настоящие мысли, а Ури выглядел так же опечаленным, но всё равно чуть более расслабленным. Кива не могла сказать, что могло его успокоить, так как не слышала их разговора. Аккерман выглядел непринужденным с ноткой веселья, скорее всего от предстоящей работы. Он обратился к Ури и сказал, что придёт, как только выявит всех участников покушения, всех, кто знал о нем, и всех, кто нёс угрозу. На лице Ури появилась вымученная улыбка, Кива не сомневалась, что тот не хочет смертей, но он был Королём и имел обязанности. Правда могла шокировать людей, живущих в стенах, могла вызвать ужасные последствия, которые приведут к большему насилию, учитывая в целом хрупкое положение человечества. Ури старался действовать мягко, справедливо, но некоторые моменты не оставляли ничего иного, потому что-либо изменить он в них не мог, как бы не хотел.