Другие

— Дурак ты, Витька. Не обижайся, но хоть ты и хороший человек и добрый мне спутник по жизни, но твоя профессия на тебя отложила отпечаток. Ты думаешь только об одном, как перед твоими глазами появляется красивая женщина. И свою сразу забываешь! — и он мотнул головой на палатку, где спала моя жена.

— Я свою Наташку люблю, Олег. Очень люблю. Больше своей жизни.

— А жизнь свою ты любишь, коль такими словами разбрасываешься? — и Олег строго посмотрел на меня ТАКИМИ глазами, что я заткнулся. Это были глаза глубокого старца. Прожившего множество лет. — Не ценишь ты то, что тебе дано. Ладно, иди спать. Я немного посижу один, подумаю.

Смутившись, молча встал и пошёл к палатке. Залез в наш спальный отсек и, ввинтившись под бок супруги, мгновенно отелючился.

А утром всё было как обычно. Смех, добрая компания. И ничего не напоминало то, что случилось ночью. Да и воспоминания у меня были такие, словно это произошло много лет назад. Какие-то размытые и фрагментальные.

Позже, не раз оказываясь в тех местах с Олегом, пытался разговорить его о Руслане, но Белый всякий раз сворачивал эту тему, замыкался в себе и разговор наш плавно перетекал совсем на другое…

Виктор закончил рассказывать и замолчал, А на лице его была непердаваемая грусть.

* * *

— Знаешь, Виктор, — прервав молчание, сказал Сергей Павлович. — Слушая и видя тебя, я понимаю, что ты каждый раз вновь переживаешь те события, о которых рассказываешь. Да и сейчас ты расстроился.

— Так смешного в этом ничего и нет. Я вот, честно гвоворя, не понимаю, как Белый живёт? Все эти больные дети, все стычки с нечистью… Ничего радостного в его жизни и нет. Но он постоянно пытается смеяться, шутить. Жизнерадостен. ОТКУДА это у него?

— Виктор. Не у меня надо спрашивать. Я его и не видел никогда. Ведь это ты его друг и знаешь его многие годы. Так что вопрос считаем риторическим. А ведь эта встреча с так называемой русалкой… Почему он тогда посмурнел, расстроился? Или я не так что-то понял?

— Ну… Не знаю, Сергей. То, что это была невесёлая встреча, то да. Хоть они оба и были настроены по-доброму. Говорили чуть ли не с подколами, улыбались, но… Как будто расставались, чуть ли не навсегда. Вот такой у меня остался осадок.

— Прости, Виктор, что я тебе испортил настроение своими распросами.

— Да нет, Сергей. Ты нипричём. Просто вспоминается она мне последнее время часто…

- -

Сергей посмотрел на официанта, который подошёл к их столу, поставив две чашки ароматного кофе.

— Ещё что-нибудь желаете? — спросил он.

— Нет, спасибо. Мы ещё немного посидим, потом, вероятно, повторим, — ответил Ярый, кивнув головой на чашки кофе.

— Вы позовите, когда я Вам понадоблюсь. И сидите сколько хотите. Я Вас не гоню, — официант улыбнулся и покинул столик.

- -

- Да, Виктор. Странный человек этот Белый. С русалкой дружит и ликантропа гоняет по нашим лесам. Интересная жизнь…

Виктор поднял грусные глаза на собеседника. Ухмыльнулся и, внезапно, даже озлобился.

— Ты забыл добавить, что и детей лечит, порой вытягивая их с того света, и лежит пластом по несколько дней после самых тяжёлых, и тело его выглядит как у Франкенштейна, словно его разрезали на куски, а потом слепили кое как обратно. «Весёлая» жизнь? Продолжить?

— Он что, воевал? Где?

— Он постоянно на войне, Сергей. Постоянно. И когда детей лечит — он также НА ВОЙНЕ. А шрамы его — это после встречи с такими, о ком я тебе рассказал. Ведь Олежка — раньше был только ЛЕКАРЕМ, даже не ЗАЩИТНИКОМ. Он больше лечил. А сейчас… Понимаешь? Он защищает не столько нас с тобой в прямом смысле, хоть и это тоже. Он защищает землю нашу от чужих.

— Виктор. Расскажи мне — а кто такие ЗАЩИТНИКИ И СУДЬИ? И какие такие «чужие»? Я понимаю, что не инопланетяне и не пришельцы с Марса, но всё же?

— Ну, ты и вопросы задал… Это разговор не на один день. Попробую объяснить как смогу, коротко и, естественно, всё упрощая. Раз мы с тобой перешли к вопросам и ответам, то не стесняйся.

Ярый улыбнулся.

— Если только когда станет совсем уж невмоготу.

Виктор хмыкнул и начал рассказывать.

— ЗАЩИТНИКИ — это воины. Они гонят чужую нечесть с нашей земли. И бой ведут не только на физическом уровне, но и ментально. Понимаешь о чём я? Их мало на нашей земле. С полсотни всего. Это не только мужчины, но и женщины. Там не играет в большей степени физическая сила. Важнее сила духа и навыки, знания, вера. И, к сожалению, если можно так выразиться, наши не только всегда побеждают. Бывает, что и гибнут. А как гибнут — не спрашивай. Это намного страшнее физической смерти. И с каждой такой потерей наша земля слабаеет.