Другие берега

– Максим, я создал абсолютно простую ситуацию, – доказывал мне Чуй, то ли ища поддержки, то ли сочувствия. – С этой стороны реки наши, с этой не наши. Надо объединить силы, подготовиться и выиграть итоговую битву. Подготовил лидера, вокруг которого можно сплотиться. Построил подготовительные лагеря, создал локации разных уровней, дал дружинам возможность создавать собственные крепости. Почему всё пошло не так? Что ещё нужно людям?

– А что именно идёт не по плану? – спрашивать, наверное, было необязательно. Мне и так было понятно, чем заканчивается вымощенная благими намерениями дорога, но Чуй явно приходил поговорить. Почему бы и не подыграть ему немного?

Правды ради, я надеялся, что программисты Турецкого не спят и, возможно, зафиксируют хотя бы этот контакт с искусственным интеллектом. Разочарование от того, что правила нашего договора с Системой изменились так внезапно по-прежнему не отпускало меня, но утопающий хватается за любую соломинку. В конце концов, смерть Кощея пока ещё выглядит для меня чем-то эфемерным, а Чуй вот он, стоит рядом. Стоит только руку протянуть.

Если бы я знал, как можно схватить его здесь, в виртуальности, и принести к полковнику Турецкому, то я сделал бы это не задумываясь, но пока что приходилось довольствоваться лишь вот такими разговорами.

– Максим, объясни мне, зачем люди постоянно изобретают сложности? – чешуйки Чуя вздыбились, показывая, что у искусственного интеллекта появились зачатки человеческих эмоций. В данный момент, надо думать, Чуй испытывал крайнюю степень возмущения. – Цель игры понятна, она прописана в правилах. К чему городить сложности? Почему все ищут какую-то эфемерную выгоду для себя любимого? Разве люди не понимают, что это всё ненастоящее?

– Подожди-подожди! – прервал я поток красноречия Чуя. – Вот сейчас я тебя совсем не понимаю. О какой выгоде для себя идёт речь?

– Ну смотри! – нетерпеливо взмахнул ручками-веточками Чуй. – Человек приходит в игру. Становится лучником. Начинает прокачивать умения, чтобы стрелять дальше, сильнее, точнее. Это понятно?

– Пока понятно, – согласился я с ним.

– Он для чего должен это делать? – продолжил объяснения Чуй. – Чтобы принести своей команде наибольшую пользу. А что делает большинство?

– И что же оно делает? – сдержать улыбку уже не получалось, несмотря на самые титанические усилия.

– Начинает заниматься дурью! – рубанул Чуй. – Чем угодно, только ни тем, для чего придумана игра. Один рекорды игровые коллекционирует, как будто от этого его счёт в банке зависит. Другой какие-то видосики обучающие снимать начинает. Третий вообще бегает из дружины в дружину, выпрашивая условия получше.

Мышцы лица даже в компьютерной игре оказались не железными, так что теперь я улыбался во все мои нарисованные тридцать два зуба, наблюдая за возмущающейся шишкой.

– Тут же появились какие-то прилипалы-бездельники и тоже начинают сбивать игроков с правильного пути своими нововведениями. А вот смотрите, какой лук я нарисовал! Характеристики говно, но зато он светится изумрудным светом и такого больше ни у кого не будет. А купите у меня кольчугу из чистого золота. Она непрактичная, зато блестит не так, как у всех остальных на солнце. Что это? Максим, чего ты смеёшься? Ты можешь что-нибудь толковое сказать?

Вот она! Вера в светлое будущее и утопические идеалы. Математически рациональное мироустройство, которое не выдержало тестирование историей. В нашей стране когда-то был подобный эксперимент. В целом, оставил после себя много хорошего, но всех испытаний вынести не смог.

Каждый должен приносить максимальную пользу обществу. Математическим мозгам Чуя подобная формулировка кажется единственно верной, но вот только люди в уравнение не вписываются.

Когда-то давно в одной книге я прочитал очень интересную мысль, над которой часто размышлял на досуге. Если все в обществе работают по способностям и потребностям, то кто станет убирать отходы. Ведь каждый ребёнок мечтает стать космонавтом или кем-нибудь наподобие. Артистом, моделью, гениальным учёным… Список мечтаний можно продолжать долго, просто подчеркните нужное.

Но если все станут звёздами, то кто, скажите на милость, будет их зажигать? Пускай за скобками останутся ассенизаторы. Кто будет работать нянечкой в детском саду и учить будущего космонавта сидеть на горшке? Кто покажет будущему учёному прелесть и красоту математических формул? Кто, наконец, объяснит, что Достоевский писал о человеческих эмоциях, а не просто о бедном студентике, случайно нащупавшем топор при виде вредной старушки.

И что я должен сказать сейчас Чую? Что он не человек, а потому никогда не сможет понять меня и мне подобных? Чтобы управлять людьми, надо чувствовать их и давать им желаемое. Никто не приходит в игру, чтобы совершить подвиг и прославить себя в истории человечества.