Другие чувства (СИ)

- Это ты ошибаешься, - Стейси покачала головой и решила расставить все точки над "?", чтобы больше к этой теме не возвращаться. - Моя мать по глупости завела отношения с оборотнем. Оборотни умеют быть чертовски очаровательными, - она поморщилась, осознав, чью сущность только что упомянула. На всякий случай оглянулась, но обошлось, черт не услышал или не заинтересовался ее персоной. - Они умеют вскружить голову, умеют влюбить в себя. Возможно, они даже умеют любить... - Она задумалась, вспоминая, с какой нежностью в поселении иногда смотрят друг на друга пары, и с каким трепетом матери-оборотни пекутся о чадах. - Они... Вы... Человек для вас ничего не значит. Люди рано стареют, они не такие выносливые...

Перед глазами промелькнула картинка, какой измученной вернулась мать после четырех лет отсутствия. Ее съедала болезнь, и чертов оборотень, ради которого она однажды бросила и мужа, и детей, не сделал ничего, чтобы спасти ее. А ведь он мог. Один укус, и мать Стейси осталась бы не просто жива, она жила бы долго, очень долго. И пусть бы она и дальше жила с оборотнем, но главное, была бы здоровой.

Стейси задумалась, и пропустила момент, когда оборотень вышел из-за прилавка и оказался рядом, так близко, что его дыхание касалось ее макушки.

- Что случилось с твоей матерью? - руки Граннуса легли на плечи девушки, но она не сопротивлялась. Она была благодарна за тепло, которым он делился, благодарна за то, что он слушает внимательно, не перебивая, не пытаясь шутить, спорить.

- Моя мать умерла почти год назад, - призналась Стейси, и позволила Граннусу обнять себя. Ей нужны были сейчас объятия. Просто чтобы согреться. Тело лихорадило, зубы стучали, а в глазах застыли холодные слезы.

Холодные, как дождь, который лил в ту ночь, когда вернулась мать Стейси. Яркая и пронзительная картинка никогда не сотрется из памяти. Никогда. Одежда женщины промокла, она долго не могла согреться, а ее дочери долго не могли решиться подойти к ней, чтобы обнять, чтобы согреть, чтобы простить. Они смотрели на худенькую женщину, со слипшимися от дождя волосами, которая сидела в любимом кресле их отца, а он заботливо укрывал ее клетчатым пледом. Она предала его, может, сильнее, чем своих детей, но он улыбался ей ласково, чуть сожалеюще, он приготовил для нее отвратительный кофе, который она жадно пила. Он, казалось, и не пытался простить ее, он не был обижен, зол. Он... понимал и принимал ее. Снова. В семью, которую она бросила.

Когда мать ушла с оборотнем, Стейси было шестнадцать, столько же, сколько сейчас Авис. Она помнила, как проснулась ночью от поцелуя в щеку и от шепота, потом дверь в ее комнату закрылась, а Стейси лежала, глядя в потолок и глотая слезы, и прокручивала в голове слова матери. Она прощалась... Она уходила... Стейси выбежала в чем была, в ярко-оранжевой пижаме, босиком, выбежала на пыльную дорогу, в ночь, и закричала, увидев вдали две удаляющиеся фигуры. Одна из фигур обернулась, и на секунду показалось, что замешкалась, собираясь вернуться, но нет, снова шагнула за своим спутником, и окончательно растворилась в ночи.

Стейси так громко кричала, что охрипла, и почти две недели не могла говорить. Авис тоже вела себя тихо, играла в куклы в углу гостиной и приговаривала своим подопечным с доверчивыми стеклянными глазами, что никогда их не бросит, что она всегда будет рядом, даже если захочет попутешествовать. Ей объяснили, что мама захотела проведать своих родственников, живущих в другом конце империи, но девочка не поверила и нашла более логичное объяснение, и более близкое к правде. Ведь мама, действительно, кардинально сменила обстановку. Она ушла не только из семьи, но и из поселения оборотней-волков. Еще долгое время Стейси по ночам выходила на дорогу и ждала, ждала, а сестра до сих пор держит обещание и бережно хранит все свои игрушки.

Мамы не было вечность, хотя календари утверждали, что прошло только четыре года. Потом она вернулась, и у них, казалось, появился шанс жить как раньше, дружной и крепкой семьей, но они едва успели снова сблизиться, а мама опять ушла. Только на этот раз бессмысленно было прислушиваться к шагам под окнами, к малейшему шороху, бессмысленно пытаться рассмотреть в чьей-то фигуре знакомые очертания. Мама ушла за грань, а это дорога для одного, и в одну сторону.

И все из-за оборотня, не решившегося признать в ней свою пару. Как же: она человек! А он - сильный, видный, у него долгая жизнь, чтобы сделать правильный выбор, чтобы не ошибиться, привязав себя к одной женщине!

- Когда мама заболела... сильно заболела, - Стейси сделала глубокий вдох, еще один, борясь с подступившими слезами, - оборотень, ради которого она нас... оставила, бросил ее. Он избавился от нее, как от старой вещи.

Граннус ничего не сказал. Он не принялся уверять, что не такой, что ему можно довериться, что он нагулялся. Он просто сильнее обнял Стейси, а она просто позволила ему это, напоследок, не подозревая, что своим рассказом не оттолкнула, не расставила точки, а окончательно уничтожила между ними дистанцию.

***