Теперь все становилось понятным - и нежность папы, с которой он укрывал маму, когда она вернулась. Папа сам отпустил ее, он так сильно любил маму, что был готов спасти ее любой ценой, даже уступив другому мужчине. Теперь понятны слова Граннуса, что оборотню тоже страшно сходиться с человеком. И теперь понятно, что делать дальше.
Вытерев слезы, Стейси вернула блокнот на подоконник и, прихватив большую кружку отвратительного папиного кофе, прошла в свою комнату. Для начала она высмотрит, что там собирается делать дракон возле их дома, а потом, завтра утром...
***
Оказывается, папин кофе не только отвратительный, но и совершенно бесполезный.
После него Стейси уснула так крепко, что открыла глаза когда солнце уже щекотало пятки. Она даже не слышала, как вернулась вчера Авис. И она совершенно не помнила, чтобы ложилась в постель.
Откинула плед, осмотрела себя - ну, хоть в одежде, неудобно, но гадать не приходится, что за чудеса. Скорее всего, сморило, она прилегла на минутку, и... минутка явно затянулась.
Зевнув, Стейси встала, приняла душ, переоделась, а потом вспомнила! Она вспомнила, как сидела у окна и поджидала дракона!
Метнулась к окну, выглянула, и...
Неподалеку от их дома, на том пустом месте, где вчера прохаживался Граннус, стоял дом! Большой дом, двухэтажный, из сруба, с широким крыльцом, о котором всегда мечтала Стейси. И окна такие, как ей хотелось - овалом, а не квадратом. Удивительно, такое ощущение, что кто-то считал ее мысли и воплотил их в жизнь.
А ведь дракон что-то такое говорил - о желаниях, мороке...
Стейси вышла из комнаты, прошла мимо пустующей кухни, спустилась на первый этаж, и вот там-то, у большого окна, увидела Авис и папу. Они даже не повернулись, заворожено глядя на появившееся за ночь чудо.