Другие: Она чужая

Кэш повесила трубку, дослушав его вопрос, телефон спустя три секунды зазвонил повторно. Девушка не обращала на него внимание, пока процеживала себе кофе в кружку, набросив сверху маленькое ситечко. И только когда покончила с этим занятием, вернулась к телефону, отключив его от сети.

— Старый козел!

Если Кэш зарабатывает деньги не так как все — это совсем не означает того, что она и не трудится вовсе! Все просто — она работает не на кого-то, а исключительно на себя и это приносит ей деньги.

Не в первый раз она слышит подобный вопрос. Но у людей есть свои убеждения и обращать их в свою веру Кэш не собирается, также как не собирается выслушивать то, как ей распоряжаться собственным временем.

Чаще всего она просто не обращает внимания на это, но сейчас длинный нос шерифа и его хамский вопрос вывел ее из себя. Это его не касается абсолютно! Даже если она проваляется в постели целый день и займет себя просмотром телесериалов, поедая при этом сладости и заказывая пиццу на дом — это все еще будет не его дело.

Теперь она точно проснулась и сна ни в одному глазу.

Кэш замерла и отставила кружку в сторону, сделав это как можно тише, расположив ее на кухонном полотенце, аккуратно все равно не получилось и пара капель, от всколыхнувшейся внутри емкости жидкости все же попала на вафельное полотенце.

— Черт! — выругалась женщина едва слышно, но тут же забыла о пятне, устремив свой взгляд в никуда.

Она прислушалась к происходящему в доме, напрягая слух и стараясь отсечь все посторонние шумы, такие как лай собак, тиканье часов, сухо и пружинисто передвигавших секундную стрелку, треск огня в печи, что громко и резко выстреливал смолой и пузырьками воздуха, что затаились между волокон древесины. Где-то в глубине печи, ныло какое-то полено, звук был протяжный и жалобный, похожий на писк комара.

«И-и-и-и», — ныла деревяшка, не желая признавать победу разрушительного пламени, прощаться с жизнью, но вот смолкла и она.

Звуки растворились в друг друге, ушли на задний план. Теперь она слышала, как в коридоре кто-то двигает ручкой двери, стараясь, как можно тише открыть ее. Знал бы этот незваный гость, а может быть даже грабитель, то, как скрипит одна из первых половиц возле двери, вряд ли бы сунулся в дом, избрав именно этот путь.

Кэш пошла в коридор, ступая как можно тише, порадовавшись темному кардигану, натянутому на плечи, позволяющему ей более ли менее сливаться с обстановкой. На глаза попалась стопка сковородок с разнообразными, витиеватыми, но замызганными ручками. Кэш поморщилась, она в конце концов не мужа встречает поздней ночью с попойки, чтобы вооружаться этим предметом быта.

«К черту!»

Как хорошо, что свет не везде включила, кое-где есть тень и можно уйти в нее.

«Бессмертная я или нет? Должна же быть у меня хоть какая-то фора?»

Кэш открыла глаза, глядя перед собой на серую картинку, на ставший бесконечно длинным коридор, на его высокие стены, уходящие в высь, сливающиеся с темным небом. Дверь зрительно уменьшилась, хотя по факту осталась такой же. Реальность претерпела изменения, мир сумрака и тени не был зеркальным отражением реального мира, он был ничем.

Исчезли краски, пропали звуки и только ветер, будь он неладен, продолжал носиться в его стенах, преодолев все преграды, вот он бросился к ней навстречу вместе с открывшейся дверью. Особенно резким порывом, разрушая все вокруг, оставляя мертвое, серое пространство, которое продолжало тянуться и тянуться, бесконечно долго, куда бы ты не бросил свой взор.

Неподалеку прыгали синие пятна, они, то вспыхивали ярко, то тускнели, то тут же поднимались ввысь и переливались на несуществующем в этом мире свету.

«Хаски.» — догадалась Кэш, приближаясь к тому месту где только что была дверь.

Она не увидела свет человека, люди всегда подсвечиваются светло-желтым цветом, как маяки, напоминающие им, бессмертным, где на самом деле жизнь и ради кого все это. Он или вошел в дом или остался на улице, но почему собак она видит, а человека нет?

Так стоп! Почему они пропустили его? Резвятся, как ни в чем не бывало?!

— Этого не может быть!

С этими словами Кэш вынырнула из сумрака, все еще сжимая в руке короткий меч, с которым планировала появиться перед грабителем. Она распахнула дверь настежь, оказываясь лицом к лицу с незадачливым взломщиком и замерла, тут же отступая и запахиваясь в кардиган. Алекс лишь брови приподнял, быстро окинув взглядом ее антисексуальный образ.

— Доброе утро.

Начал он, нарушая паузу и глядя на ее хмурый вид.

— Доброе. Какого черта ты ломишься ко мне в дом?!

Кэш взглянула ему под ноги, заметив просунувшуюся между ним и дверным косяком любопытную собачью морду. Лили. Кажется, она не хотела запрещать Снапу пропускать этого человека на территорию дома, но вот сейчас такой большой соблазн взять и передумать.

— Кыш! — шугнула она ее и хаски исчезла.

— Не ломлюсь, а уже несколько минут стучусь и даже звоню. У тебя что-то с дверным звонком.

У Алекса пока получалось сдержать улыбку. Кэш задержала на нем взгляд, еще не до конца поняв, что же в нем не так.

— Это непохоже на стучусь, а на…