Другие: Она чужая

Кэш нащупала, что-то прямоугольное и плоское, шоколадка! Сколько лет она тут лежит?

— Судя по вам, недолго.

— Я что сказала это вслух? — искренне удивилась она. — В любом случае будете?

Кэш положила шоколад между ними и достала воду, открывая бутылку зубами и делая глоток, потом переложила ему ее в руку, развернула плитку, отламывая дольку.

— Спасибо.

Лекс съел шоколад, надолго задержав его во рту, стало легче, от женщины продолжало вкусно пахнуть, хотелось нагнуться к ее шее и вдохнуть этот запах полной грудью, разобраться во всех его составляющих, разложить на компоненты.

— Почему вы назвали его вторым? — наконец спросил он ее, чтобы хоть как-то отвлечься от навязчивых мыслей о приятном аромате, о том, что сейчас они стоят так тесно к друг другу, что он ощущает ее тепло и то как она дышит, как медленно опадает ее грудь, а рука, пальцы лежат неподвижно на его плече.

Женщина слегка дернулась, пожав плечами, она смотрела куда-то в сторону. Видимо ее смутила их вынужденная близость друг к другу и она пыталась отгородиться хотя бы таким образом.

— Потому что вас так проще было обозначить, там в лифте были одни лишь мужчины, и никто не собирался представляться. Вы первый, что заговорил непосредственно со мной, а он второй. Как-то так.

Ее ответ позабавил его, радовало то, что он первый — хоть что-то утешало его самолюбие.

— Замечательно. У вас чудесное чувство юмора.

Кэш покривила губами, но решила ничего не отвечать на это, отвернувшись к провалу, в котором исчезла кабина. Вообще, она ему другое прозвище придумала. Тролль.

У Лекса жутко чесалась нога, но он не мог дотянуться до нее. Он не хотел лишний раз дотрагиваться до девушки. В какой-то момент он вдруг понял, что не хочет проверять, нравится ли ему дотрагиваться до незнакомого ему человека, даже несмотря на приятные ему моменты. Он хочет увидеть ее лицо, чтобы потом не испытывать горького разочарования от собственной увлеченности и не совпадением реальности с той картинкой, что нарисовало воображение.

— Почешите мне ногу.

Она привлекает его и очень интересно, согласится она сделать это или пошлет его куда подальше? Надо признать, что есть в этой ситуации что-то такое… Романтик, черт его дери!

— Что?! Может быть что-нибудь еще?

— Я не могу дотянуться, а вы да. К тому же вы можете решить, что я пристаю к вам. Поверьте, подобная мысль мне неприятна. Лучше вы. Жутко чешется, сейчас начнется судорога.

Кэш представила, как дергается его нога, и неприятный озноб прошелся по спине.

— Какая? Правая или левая, с какой стороны?

— Левая, с внутренней.

Лекс мог поклясться, что увидел на ее лице смущение, даже при такой видимости.

— Замечательно, — проговорила она со смущенной улыбкой. — Вы еще и извращенец.

Кэш протиснула между их телами руку, дотрагиваясь до него, проводя по его бедру скребущими движениями. Только не отвлекаться ни на что. Не думать, что там у него и не проводить никаких параллелей, не сравнивать ни с кем. Она ведь может.

— Заметь, что это ты мне ногу чешешь, зажав в темном углу, — проговорил он, медленно улыбнувшись.

Кэш возмущенно цокнула и отвернулась. Как правы те, что говорят о благих намерениях, которыми вымощена дорога в ад. Не делай добра, не получишь издевок! Между ними воцарилось неловкое молчание.

— Спасибо, — наконец, произнес он, — меня зовут Александр, а вас?

— Кэшеди.

— Хорошо, Кэшеди. Полезли дальше? Иди первой.

Кэш хмыкнула, выбираясь на лестницу. Еще бы он предложил ей полезть второй, каким бы образом он протиснулся мимо нее? Они проползли еще пять этажей, но двери были сплошь и рядом завалены. Наконец на десятом этаже, Кэш нашла очередную дверь, толкнув ее, та оказалась каким-то чудом незапертой.

— Я нашла!

Они вылезли в проход, Кэш ползла впереди, постоянно ведя рукой по полу, ища в нем решетку и, наконец, нащупала ее.

— Вновь нужна ваша помощь, Александр.

— Все чаще думаю: как ты обходилась без меня раньше?

Кэшеди ничего не ответила ему на его шутку, даже не подумав возмутиться на его «тыканье». Она проползла вперед, освобождая ему место, последние полчаса она находится в скрюченном положении, выслушав бесконечно огромное количество замечаний о своем гигантском заде, да так, что впору, и в самом деле начать комплексовать.

После пары ударов ногами, решетка отошла, а потом и вовсе вывалилась наружу, звонко грохнув об пол. Первым вылез Алекс, дожидаясь, когда девушка спустит ноги и он примет ее в свои руки. Кэш свесила ноги, выскальзывая из узкого лаза и встала на ноги, оказавшись в его объятьях. Она озадаченно посмотрела на свои руки, но потом быстро отпустила их, даже спрятала за спину.

— Поранилась?

— Нет, кажется в чем-то измазалась. Ничего страшного, — Кэш быстро помотала головой, опасаясь за то, что мужчина заметит, как быстро затягиваются ее раны, — пойдемте. Найдем уже выход, разберемся, что в конце-то концов тут происходит.