Другие правила

У бледнолицего вершителя тоже мелькнуло узнавание.

– Антон! – воскликнул он. – А я смотрю – то ли ты, то ли не ты!

Васька Вожжеватов… Он летел с ними на «Боре», в девятой каюте. Вместе с Гошей Черняком и Левой Соловейчиком. Ну вот как это, а?! Гоша и Лева оба в ополчении, а Вася… Продался, гад! Ведь не исполнителем же заделался, в вершители выбился! Значит, никто ему ничего не подсаживал, он сам, по своей воле предал своих! И Толика застрелил… Ну и кто он после этого?!

Антон изобразил радость и протянул руку. Вася с размаху впечатал в нее свою пятерню.

– Фамилия твоя как? – оторвался от терминала полный исполнитель.

– Этого я на время забираю, – заявил Вожжеватов, хлопая Антона по плечу.

– Да хоть насовсем, – равнодушно сказал полный. – Следующий!

Вожжеватов вывел Антона в коридор.

– А ты как в БГ попал? – спросил стажер. – Я думал, они только неработающих к себе берут…

Вожжеватов усмехнулся.

– Я уже третий год в Лиге. Видишь? – Он щелкнул по нарисованным на спецкостюме нашивкам. – Седьмой разряд! И я в нем Двадцать первый! И не в БГ, а в ПГ я.

– ПГ?

– Производственная Группа! Слушай, давай тоже к нам?! Все не одному!

Антон обрадовался и перепугался одновременно: неужели удастся внедриться?! И будет он в тылу врага… Боец невидимого фронта.

– А возьмут? – спросил он с сомнением. Сердце колотилось, и что-то внутри сжималось от страха.

– Возьмут! – с жаром уверил его Ваня. – Я тебя по блату устрою!

– Классно! – нашел Антон подходящее выражение. – Тут все такие крутые!

Из отсека напротив вывалился как раз такой – зашкал крутизны – огромный, краснощекий, белозубый. Он волочил за ноги длинноволосого первопоселенца с серьгой в ухе. На поселенце не было живого места, а слипшийся «хвост», как кистью, мазал пол красным.

– Да не туда! – выглянул из дверей Мирон Сартаков. – В утилизатор!

– Сейчас я… – пропыхтел краснощекий, переваливая тело в лоток камеры отходов. – Свинья! Измазал только всего…

Утилизатор сыто заурчал, хищно подмигивая красным глазком. «Крутые… – вспомнил Антон. – Вас бы самих так! Всмятку!»

– У Мирона лапа железная, – по-своему понял Вожжеватов гримасу на лице Антона. – Даже нашего вершителя школит!

– Какого вашего?

– Господина Гереро, – уточнил Вася и похвалился: – Я с ним «вась-вась»! Пошли, он как раз сейчас обедает! Он, когда выпьет, добрый становится!

Вместе они поднялись наверх и вышли в Верхнем парке Соацеры. Парк был разбит на юру, и росли в нем удивительные деревья – одни стволы, без ветвей, без сучьев, то прямые, как столбы, то дугой до грунта загнутые. И густо-густо опушенные лазоревыми нитями листьев. «На ветру, – подумал Антон, – эти „волосы“ будут шелестеть тихонько-тихонько, как сотня распускаемых кос…»

С вершины холма открывался вид на Соацеру, очерченную по кругу прозрачным куполом. Местность была и осталась холмоватой, увалистой, но не такой засеянной и застроенной, как в «Большом Сырте». Вся северная часть купольного города представляла собой гряду рыжих дюн, проутюженных поперек узкой дорогой к единственному строению на этой пустынной окраине – белым яйчатым куполам и кубам завода стройматериалов. От самого парка вилась дорога на плоское поднятие, где стоял дом-город на двадцать тысяч жителей – ярусы белых куполов, крутых или пологих, башен с круглым верхом и галерей-переходов между ними. Все это выглядело огромным, объемистым, даже коридоры-переходники были широкими, как улицы, только затянутыми в трубы.

– А кто из них главнее? – решился спросить Антон. – Мирон или Гереро?

Вожжеватов оглянулся и сказал, понизив голос:

– Локи! Он самый главный. Как бы тебе объяснить… Ну, шеф как бы хозяин, а они как бы его слуги. Его даже Тхакур боялся!

– Ничего себе…

– Да, братан, такой он. Шеф… как это Гереро говорил… психократ. Во!

– Ух ты… – неуверенно сказал Антон. – То есть он нами управлять может?

– Аж шум будет стоять! – подхватил Вася. Он оглянулся, но редкая колонна заложников, подгоняемая боевиками, брела вдалеке, направляясь к главному входу, а за редкими синими кустиками, высаженными вдоль дорожки, не спрячешься. Да если бы даже и было кому подслушивать, Вожжеватов все равно выложил бы переполнявшие его совсекретные сведения. Что ему за интерес и какое удовольствие знать и не похвалиться, не предстать человеком, облеченным доверием вышестоящих?! Болтун – находка для шпиона…

– Локи вообще новый вид, – спешил поделиться Вася. – Хомо супер! Прикинь? Никто толком не знает, как и что, но родился Локи в секретном институте, где-то в Ютландии, а когда вырос, взял и ушел оттуда! Заставил всех этих мэнээсов служить себе! Прикинь? Росту он маленького…

– Как Гитлер, – ляпнул Антон.

– Точно, – хихикнул Вася и строго сказал: – Ты базар-то фильтруй!

Антон дурашливо откозырял, и Вожжеватов заулыбался с прежним энтузиазмом.

– Да все великие габаритами не блещут, – продолжал он болтать, – что Гитлер, что Сталин, что Мбуви, что этот… как его… ну, торт еще такой есть…

– Наполеон, – подсказал Антон.