Другие правила

Глеб увидел шагнувших от тамбура Колмановых. За ними, прижимая пожитки, толпились смущенные биологи, агротехники и операторы ферм – Ван Фынчен, Ахмет Баратбеков, Ларни Кеттунен, Флоранс Барон – народ верный, терпеливый и упорный. Работяги.

– Где это вы были так долго? – пошел Жилин навстречу.

– А мы заблудились! – жизнерадостно воскликнула Наташа. – Не в тот туннель заехали!

– Мы тут с приданым, – захмыкал Фынчен, – а то, думаем, явимся на все готовенькое… Куда класть?

– А сюда пока, к стенке! Ну! Белковый синтезатор! Вещь!

– А то! – гордо подбоченился Колманов. – Мы и капустки привезли. Пять кочанов – еле доперли! Ларни, выгружай!

– Ну, спасибо! – сказал Жилин. – А я уж и не знал, чем людей кормить! Одна вода!

– Пей вода, ешь вода… – запел Колманов.

– Папа! – предостерегающе-укоризненно сказала Наташа. За одеялом в «девичьей» громко хихикнули.

– С-с… совершать естественные отправления, – нашелся Колманов, – не будешь никогда! Всю ритмику мне изнахратила…

Жилин почувствовал позыв к одиночеству и убрел обратно на берег озера. Вода Коцита-4 отражала ледяной свод, как недвижное черное зеркало. Хрустя галькой, Глеб прогулялся по плоскому каменному уступу, буквально заваленному озерными грибами. Круглые глянцевитые шляпки размерами с апельсин, иногда с арбузик, были крепкие и скользкие на ощупь. Жилин присел у самой воды. Ничто – ни ветер, ни течение – не рябило ее, не нагоняло волну. Лучи прожекторов сзади высекали радуги в изломах ледяного свода, разжигали холодный голубой огонь в массивных сосульках, похожих на русские витые колонны, и гасли в смолянистом разливе Коцита.

Жилин сполоснул руки и омыл лицо. Сон не шел. Нетерпение томило руководителя-исполнителя операции «Еры».

– Глеб Петрович!

Жилин мысленно застонал и повернулся. Ну, конечно! Сорокин! Подкрался…

– Алексей, – страдальческим голосом сказал Жилин. – Ты от меня когда-нибудь отстанешь?

– Когда-нибудь!

Робот-оператор просеменил по берегу, выбирая ракурс.

– Ты уже спрашивал меня вчера! – попытался Жилин уклониться.

– Так то вчера! А сегодня я к вам даже и не подходил. И вообще, довлеет дневи злоба его!

– Аминь, – кротко сказал Жилин.

– Скажите, Глеб Петрович, какая акция задумана на завтра?

– Военная тайна! – отомстил Жилин.

– Ага… Но это как-то связано с метеотехникой, с климатической станцией?..

– Ноу комментс.

– Хм. А вот скажите… Можете вы объяснить популярно… современную военную доктрину?

– А современную научную парадигму заодно не надо тебе?

– Не-а!

Жилин вздохнул.

– В прошлом году на Курилах, – начал он, – ставили опыты по замирению вулкана. Чтобы жить где-нибудь в Петропавловске или в Приэльбрусье и не бояться извержений, землетрясений и палящих туч. А война – это тоже катаклизм, только социальный. И нынешние вояки учатся именно замирять человеческие массы. Не уничтожать живую силу противника, а принуждать к миру. Не стрелять, бомбить и резать лазером, а усыплять – есть такие усыпляющие бомбы… Обездвиживать с помощью биопарализаторов – на Западе их называют станнерами… В общем понятно, да?

– Понятно, – бодро сказал Сорокин. – Короче говоря, мораль и этика поднялись на много пунктов вверх…

– А при чем здесь мораль? – усмехнулся Жилин. – Это военная техника прогрессировала, а не нравы. Весь фокус в том, Алексей, что «бескровное воздействие» гораздо эффективнее любого поражения, тем более массового. Вот и все! Врага дешевле иммобилизовать, усыпить, загипнотизировать, чем убить. Вдобавок все матценности сохраняются!

– Понятненько… – протянул Сорокин. – А вот…

Жилин глянул на часы.

– Все, аллигатор клавиатуры, ваше время истекло.

– Еще один ма-аленький вопросик!

– Все.

Когда в голосе Жилина начинал позванивать металл, с ним было лучше не спорить. И спецкор не рискнул настаивать.

– Алексей, – сказал Жилин Сорокину вдогон. – Скажешь там Гирину, чтоб сюда шел.

– Скажу! А для…

– Алексей…

– До свидания, Глеб Петрович! Я пошел!

Жилин проводил глазами тощего спецкора и покачал головой. Совинформбюро… А ничего норка получилась, подумал он. С озера база ополченцев выглядела как уютная пещера. Оттуда безостановочно несся шум – смех, споры, звяканье, шарканье, стук… Голубоватые отсветы перебивались тенями, смутный галдеж прорывался ясными репликами: «Маша, а добавочки?» – «Куда с такими ногами?!» – «Виджай, помолчи хоть пять минут!»

Голоса гасли, гуляя среди сосульчатых колоннад. Неожиданно с Коцита докатился всплеск. Круги мелких волн лизнули камень.

– Рыбозмея балует, – сказал за спиной грустный голос.

Жилин обернулся. Позади стояла Яэль. Она печально глядела на озеро и продолжала:

– Максим их втихушку прикармливает – хочет меню разнообразить…

– Ты чего не спишь? – ласково спросил Жилин.

– Я фармбоев встречала, забыл? Глеб…

– Я знаю, о чем ты хочешь спросить… – тихо сказал Жилин.

Яэль захлопала намокшими ресницами.

– И что ты ответишь? – еще тише спросила она.

Жилин вздохнул.

– Я поняла… – всхлипнула Яэль.