Другие правила

– Рассаживайтесь.

Максим уселся впереди, протянул руку за спину и вжал кнопку на пульте.

– Запрос? – прошипело из звучателя.

– Ручное управление, – буркнул Гирин.

– Выполнено.

Платформа дернулась и потихоньку покатилась, подпрыгивая на «хвостах» разделанных кабелей, аккуратно объезжая какие-то ящики, плохо смотанные рулоны облицовки. Свет был неярок, панели на потолке горели через одну, а то и реже, и бойцы полностью утратили видимость. Яэли казалось, что она одна едет на платформе. По сырому подземелью, сырому и мрачному…

Скибры впереди замерли у поперечного коридора, ощупали толстые прутья, грубо и часто приваренные, зарешетившие проход, и попрыгали дальше. Сколько Яэль ни вглядывалась во тьму за решеткой, так ничего и не увидела. Мокро, темно и холодно. И слизь какая-то на стенах блестит, желтая и неприятная. Из кучи киснущего тряпья выглядывают круглые фосфоресцирующие шляпки озерных грибов, тугих и крупных – побольше волейбольного мяча. Пахло от них сырой картошкой.

– Кое-какие туннели аж до Коцита доходят, – негромко заговорил Бранкевич, видимо, не выдержав «псевдоодиночества». – И чего в них только нет! Шахтеры понарассказали… Про ползунов, про прыгунов, про жгучую антенницу… Эту я и сам видел. В шахте, возле обсерватории. – Бранкевич, вероятно, махнул рукой, определяя запад – по воздуху прошло марево. – Я иду, а она из норы щупальце тянет… Ох, я и орал! И что ей так в наших шахтах нравится?

– А чего удивляться? – хмыкнул Черняк с другого борта. – И мокро, и тепло…

– Ничего себе – тепло! Плюс тринадцать!

– Ну, все равно, не минус же… Вон! Вон у стены!

Яэль поджала ноги, ухватилась за поручень и вытаращилась на колючее растение, разворачивающее к платформе длинные щупы.

– Антенница!

– Не вздумайте пальнуть! – предостерег бойцов Жилин.

– Шо ж я, дурак? – фыркнул Соловейчик.

– А кто? – не смогла не съехидничать Яэль.

Бранкевич пнул антенницу ногой – проплыл «образ» стеклянного сапога. Щупы мгновенно убрались. Растение, отсвечивая темно-красным, стало запихивать себя обратно в щель.

– Наверху они вялые, – рассказывал Бранкевич оживленно, – в песок закапываются, хрен найдешь. А тут – вода, хоть залейся…

– Разрезвились, – проворчал Жилин, ставя лучевик на предохранитель. – Какая здесь глубина?

Гирин посмотрел себе под локоть, на перевернутую приборную доску.

– Сто пятьдесят.

– Может, мы не тут ищем?

– Да тут они где-то… Стоп!

Платформа дернулась и остановилась.

– Слышите? – Гирин замер в неудобной позе, подняв руку.

Яэль затаила дыхание и вслушалась – слабеньким эхом докатился не звук даже – звучок. Ритмичное звяканье. Гулкий стук мерными очередями. Металлический стрекот.

– Вообще-то, – сказал Бранкевич, – там модуль и должен быть. Техно.

– Техно, говоришь? – Жилин спрыгнул с платформы и полувидным жестом позвал за собой: – Пошли. Платформа пусть здесь останется.

Дальше туннель ветвился – от главного ствола отходили еще два таких же. «Направо пойдешь, – вспомнилось Яэли, – коня потеряешь…» Шестиногие роботы побежали по среднему туннелю. Но скоро прискакали обратно. Нырнули в левый и тоже вернулись. Оба прохода оказались завалены породой – глыбами пемзы, спрессованным пеплом, обломками пенотитановых бандажей. Было ясно, что без подрывников здесь не обошлось. Отряд свернул вправо. В туннеле было заметно суше и теплее. Свету тоже прибавилось, Обомшелые стены углубились, расширяя площадь для огромных – метров десять в обхвате – гофрированных труб, выходивших из пола и наподобие толстых колонн упиравшихся в потолок. На одних была выведена большая латинская «D», на других– жирная «Т». А впереди, за парой громадных ворот, раздвинутых почти до самых пазов, шумел и сиял огнями технологический модуль. Огромный кубический зал, куда спокойно могла вместиться пятиэтажка, был залит ярким голубоватым светом и переполнен движением и блеском. Шаровые манипуляторы перекладывали какие-то каркасы; киберы с завораживающей монотонностью повторяли несложные операции, что-то с чем-то соединяя, налепляя на остовы органическую обшивку, заталкивая на место разные блоки – работал У-конвейер. Зигзагом, окольцованный магнитной подвеской, перетекал сверкающий ручей металла, разбиваясь в селекторе на струйки – словно ртутное дерево прорастало сквозь путаницу конструкций. Лязг, погромыхивание, стрекот, щелканье, высокие свисты и низкие гулы метались средь решетчатых ферм и цельных столбов, рикошетом отражаясь от гладких серых стен, мячиками прыгая по зачехленным энергогенераторам. Над полукруглыми воротами было выведено огромными светящимися буквами: «Производственная Группа», а ниже коряво добавлено: «Посторонним вход воспрещен! Стреляем без предупреждения!»

– Едрить твою налево! – раздался в наушниках голос Гирина. – Обнаглели уже до крайней степени!

– Вон они! Вон! – шепотом завопила Яэль, указывая на штабель ящиков, из которых торчали ульмотроны – толстые гладкие цилиндры в полтора метра длиной.

– Быстро грузим! – распорядился Жилин и подхватил упаковку с ульмотроном.

Яэль кинулась тоже, примериваясь к ящику, но Гирин отстранил ее без особых церемоний.