Другие правила

Виктория была полная. Электрокары, расцвеченные рубиновыми огнями, уныло потянулись на обочину.

– Все уже? – обеспокоенно-нетерпеливо воззвала Лида, Она чуть приподнялась, чтобы видеть экран заднего вида, и мягкий животик рывком потужел. – С ними ничего не будет?

– Очухаются… – Антон здорово перетрусил, но, унимая нервы, храбрился. – Напугали тебя?

– Да, – жалобно сказала Лида.

Антон неуверенно обхватил ее длинными, костистыми руками.

– Кошмар какой-то! – сказала она. – Меня до сих пор трясет всю!

– Да плюнь ты на них! – обронил Антон, радуясь, что девушка не размыкает его объятий. – Ребята пошли не с той карты…

Лида прыснула, ткнувшись губами в кулачок.

– Что я такого смешного сказал?! – спросил Антон оскорбленно и отдернул руки.

– Ты только не обижайся, – сказала девушка, крепясь, – но у тебя это так лихо получилось… Прямо вылитый Тагвелл Гейтсби!

– Да при чем тут Гейтсби? – с обидой сказал Антон. – Говоришь, сама не знаешь что…

– А кому ж еще вы все подражаете? – фыркнула девушка с пренебрежением. – Да еще так старательно! Что простецы, что роддеры, что эти… как их там… караканары. «Он начал с черной двойки, – передразнила Лида звезду стереоэкрана, – а я пошел тузом, прямо в переносицу!»

Антон с вызовом и осудительно посмотрел на нее.

– Да уж, можно подумать!..

– Можно… – вздохнула девушка. – Ладно, давай не будем об этом, а то опять поругаемся…

Насупясь, Антон отключил киберводителя и взялся за руль. «Нашел что сказать! – ругал он себя. – Тоже мне ганфайтер выискался…»

Перевалило за полдень. Припекало. Старенький атомокар бодро катился под голубо-седым, облитым небом Прибужья. Мчал меж бывших полей, а ныне степи, разгороженной буйными лесополосами. Тянул вдоль неширокого шоссе, обсаженного яблонями. Перемахивал глубокие балки по гудящим мостам. Когда они миновали коттеджи Подгородной, навстречу им промчался, подвывая сиреной, черно-белый квадратный атомокар с надписью на дверце: «ПОЛИЦИЯ».

– Наверное, за теми, – сказала Лида, – «в черных шляпах».

– Наверное… – говорить Антону сейчас не хотелось. Как-то муторно было.

По улице Лассаля он не поехал, а свернул налево, на круговую до Третьей Мельницы. Показались сады Ольвиополя и ярусно-ступенчатые здания на левом, увальном берегу Южного Буга. Волнистыми террасами спускались они к узкому песчаному пляжу. Показался островок ниже старого железнодорожного моста, гранитные скалы по правому убережью, кручи глинистых, заросших бурьяном оврагов и чистенькие домики Голты. Показалась беленая церквушка в Богополе, выглянули из-за парка серые колонны и серебристые купола земской управы – бывшей резиденции архимандрита.

– Выходи за меня замуж, – бухнул Антон. И замертвел. Однако девушка и не подумала ехидничать. Она долго молчала, потом вздохнула.

– Тебе нужна другая женщина, Антон, – молвила она, – не такая, как я…

– Я хочу быть с тобой!

Девушка покачала головой:

– Мы с тобой слишком разные. Пойми меня… Ты простец, тебе ничего не нужно – с этим я уже смирилась. Но жить с клиентом Фонда изобилия я не стану. Просто не смогу! Вот ты представь себе: поженились мы. Кончаю я свой университет – учиться я ведь не брошу! – устраиваюсь на работу… И что? Приятно мне будет возвращаться с работы домой и видеть, как ты валяешься на диване, уткнувшись в эсвэ? Как ты думаешь? А так оно и будет! – Лида опять вздохнула, отчего ее маленькая, крепкая грудь поднялась и снова опустилась. – Ты не злись, пожалуйста, но… уж слишком ты привык получать все даром, бесплатно. Бесплатные столовки, бесплатные квартиры, бесплатные машины! Проезд дармовой! В виртуалку– за так! Тряпки – за спасибо! Правильно! Зачем же ему еще и работать?! Лучше он будет сидеть целыми днями и ничего не делать! Ну, не так, скажешь?!

Антон вякнул что-то в свою защиту, но Лида остановила его нетерпеливым жестом.

– Пойми, – сказала она проникновенно, – я же женщина! Я хочу видеть рядом с собой мужчину-работника! Добытчика! Хочу почувствовать себя слабой и ведомой, а с тобой у меня все получится наоборот, шиворот-навыворот! Это я буду кормильцем, а ты будешь за мной, как за каменной стеной! Вот радости!

– Ну, устроюсь я куда-нибудь… – поскучнел Антон и включил нейтрализаторы.

– Да не надо мне твоих одолжений! Мне это, что ли, нужно?

«А кому ж еще?» – чуть не ляпнул Антон, но вовремя прикусил язык.

– Ты совсем уже обленился! – кипятилась Лида. – И ничего тебе неинтересно даже! Ой, да что с тобой говорить!.. Если человек работает, если он что-то делает руками или головой, то от него хоть какая-то польза есть, значит, и смысл появляется! А как иначе? Бесполезное – бессмысленно! Как ты этого никак понять не можешь?!

Лида посмотрела на надутого Антона и отвернулась.

– Ты уже съездил к учителю Строеву? – спросила она ровным голосом.

– Что толку ездить? – буркнул Антон. Он начинал злиться.