Другие Семь дней

Результат столкновения с немцами в Прибалтике, если не пытаться лгать самому себе, его ошеломил. Сильнейший, непредвиденный никакими военными теориями удар первого эшелона немцев, приведший к неожиданно быстрому разгрому выдвинутых к границе войск, неудачные действия механизированных корпусов, разгром авиации на аэродромах, потеря управления — он надеялся на лучшие результаты. Самый важнейший практический экзамен был с треском проигран. И хотя он знал, что в предыдущий раз положение удалось выправить, пусть и ценой огромных жертв, сейчас страна была фактически беззащитна. Профессионалы, которым он доверял, не смогли подготовить армию даже к борьбе с немцами.

Что же тогда говорить о возможной войне с НАТО? Пока страну спасают три вещи — полная неожиданность События, ракетные подводные крейсера стратегического назначения и противоречия между основными игроками. А командный состав придется чистить. Не как в тридцать седьмом, аккуратнее, но чистить. И готовить новые из перспективных, известных по сведениям группы Абакумова и данным «неперемещенцев». И пока никаких учебных сборов, до получения новой техники и отработки нового облика армии не проводить. Продолжить отвод от границ, привлечение к борьбе с бандитами, частичную демобилизацию, и не более того. Флот… а вот флота и авиации у нас практически нет. Флот, флот… армию частично сократили, придется сокращать и флот. Главное — сохранить чудом приобретенную эскадру, — он подошел к столу и открыл нужную папку, — один крейсер, два… больших противолодочных, два сторожевых корабля, подводные лодки — три дизельные, три с самолетами-снарядами и две или три с ракетами. Зародыш флота, если подумать. Стоит сосредоточить на одном из морских театров, наверное. Ладно, пусть продумают специалисты. Строительство всех больших кораблей, кроме «Советского Союза» и готовых к спуску легких крейсеров, прекратить. Строительство линкора и спуск крейсеров до изучения возможности модернизации, заморозить. Пожалуй, обговорить это с товарищами Кузнецовым и Воложинским. Труднее с авиацией. Не считать же за нее пятнадцать тысяч годных лишь в музеи, да пять тяжелых аппаратов, из которых два противолодочных бомбардировщика годятся лишь на разборку. Несколько корейских зенитных и истребительных полков погоды тоже не делают… Войска в обмен на продовольствие, да. Наилучший выход и для нас и для них, на ближайшее время. Посмотрим, что сумеет выговорить под признание новой границы у китайцев товарищ Вышинский. Хорошо бы получить хотя бы их старые реактивные самолеты, для начала. Будет на чем учить наших летчиков. Пока же, как и армию — для борьбы с внутренней контрреволюцией. И понемногу готовить перевооружение, да. Использовать наработки той же Кореи по ракетам и артиллерии, закупить кое-что у других стран, договориться о признании лицензий, переданных нашими предшественниками. В обмен на отмену лицензионных выплат. Но самое главное — не попасть в ловушку внешних кредитов. Можно пойти по легкому пути- взять кредиты по концессии на них купить все, что необходимо. Но это путь к закабалению, путь в никуда. Поэтому надо создавать свое производство. И договариваться с Кубой, Северной Кореей и, если удастся — с Китаем, об инструкторах. Пожалуй, даже не только об инструкторах. Неплохо бы заполучить их специалистов для чтения лекций в наших академиях.

Вызвав секретаря, которого, вместо привычного Поскребышева, заменял один из людей Берии, он попросил чаю и снова углубился в чтение. Дочитав, положил книгу на соседний стол и, немного подумав, выбрал следующую. Но читать не стал, выпил принесенного чаю с парой бутербродов, закурил, походил по кабинету, раздумывая.

Политическая обстановка оказалась не лучше, чем военная. СССР мог уверенно надеяться на нормальные, дружественные отношения всего лишь с несколькими странами — Северной Кореей, Кубой, Венесуэлой, возможно с Израилем и Финляндией. Возможно, удастся наладить отношения с Ираном. А вот Китай, при всей своей коммунистической риторике, явно будет сложным партнером. Равные отношения с ним наладить, скорее всего, не получиться. Или получиться? Посмотрим, что скажет товарищ Вышинский по итогам своего визита. А вот товарища Рауля Кастро завтра надо встретить как можно дружественней, — он открыл еще одну и папку и сделал какую-то пометку на лежащей сверху бумаге. — Израильтяне прилетают позднее, но не официальной правительственной делегацией. Отправим их встречать Кагановича и Фридлендера. А Лаврентий присмотрит, чтобы никаких эксцессов не было.

Вызвав секретаря, он отдал ему папку с бумагами и уточнил, приехал Берия или нет. Оказалось, что пока нет.

Тогда он открыл лежащую на столе книгу заглянул, но читать не стал, снова углубившись в размышления. Признание постоянного представительства СССР при ООН радовало, но не сильно. В Лиге Наций СССР тоже состоял, что нисколько не помогло остановить Гитлера вовремя. Конечно, на бумаге ООН выглядит серьезнее Лиги, но по факту…