Другое имя. Септология I-II

и я вижу, как он стоит в дверях с двумя пакетами, спиной ко мне, и в глубине души знаю, что никогда не забуду этот вот миг, яркий миг, потому что в нем есть свет, свет озаряет его то ли снаружи, то ли изнутри именно сейчас, когда я вижу Аслейка в дверях, спиной ко мне, его сутулые плечи, почти совершенно лысую голову с колечком длинных седых волос понизу, еще мне видна длинная седая борода, по-моему, он вряд ли хоть раз подстригал ее с тех пор, как она начала расти, думаю я, а пластиковые пакеты тянут его к земле, сутулят плечи, он как бы обрамлен дверным проемом, и хотя кругом темно, ведь снаружи свет не включен, лишь чуточку света падает на него из коридора, я вижу его как силуэт, как силуэт с собственным светом, и, наверно, этот свет – его ангел-хранитель, думаю я, но если я сдуру скажу ему такое, он от души посмеется и скажет, что я вроде тех стариков-музыкантов, которые якобы видели водяного и научились у него танцам-слоттам, я такой же, как они, только на свой христианский манер, примерно так он скажет, но так было всегда, подобные миги, яркие вспышки того или иного постоянно запечатлеваются в памяти, и потом я никак не могу их выбросить из головы, никак, они запечатлеваются как картины и остаются, не могу я от них отделаться, пока не напишу, вот в чем штука, такой уж я уродился, думаю я, однако эти мгновения принадлежат и такому человеку, как Аслейк, думаю я, но почему он не заходит в дом? почему стоит в дверях? или, думаю я, время для меня словно бы остановилось?

Заходи на кухню, говорю я

Сейчас, говорит Аслейк

Не пойму, почему ты стоишь в дверях, говорю я

Да я и не стою, говорит он

Ну, давай заходи, говорю я

Да, сейчас, захожу, говорит Аслейк

и заходит, а я поднимаю два своих пакета, тоже захожу в дом и вижу Аслейка, в открытую дверь он проходит на кухню, а я иду за ним, он ставит пакеты на кухонный стол, и я тоже ставлю туда свои

Ты много чего накупил, говорит Аслейк

Шесть пакетов, говорит он

Да, много, всегда получается больше, чем рассчитываешь, говорю я

и выхожу в коридор, закрываю входную дверь, потом возвращаюсь на кухню и закрываю за собой кухонную дверь

Неужто тебе, одинокому мужчине, столько всего надо? – говорит Аслейк

Да нет, говорю я

А ты эвон сколько накупил, говорит Аслейк

И выпить тоже? – говорит он

и косится на меня

Да нет, говорю я

и я знал, что он это скажет, ведь он словно бы все время хочет напомнить мне, что я больше не пью, что я бросил пить, много лет назад, что я… нет, не хочу об этом думать

Ни пива, ни водочки, говорит он

Рождество скоро, а тогда по давнему обычаю надобно иметь в доме пиво да водочку, говорит Аслейк

А ты что же, ничего не купил? – говорит он

Нет, и говорить об этом незачем, говорю я

К Рождеству? – говорит он

И к Рождеству, говорю я

Ты не любишь Рождество? – говорит Аслейк

Нет, ну то есть… как бы это сказать, говорю я

Не любишь быть на Рождество один? – говорит он

Да, не могу сказать, что люблю, говорю я

Понятно, говорит Аслейк

и мы стоим на кухне, не говоря ни слова

А ты на Рождество махнешь, как обычно, к сестре в Инстефьюр, говорю я

Угу, говорит Аслейк

а потом, как обычно, как уже много лет, говорит, что с тех пор как Сестра – ее зовут Гуро, но он зовет ее просто Сестра – осталась одна, с тех пор как муженек ейный ушел и больше не вернулся, лоботряс этакий, она всегда приглашает его на Рожество к себе, прямо-таки упрашивает приехать, а он и не против, чем плохо – встретить Рождество у Сестры, угощает она на славу, нигде не сыщешь этаких бараньих ребрышек, сущее объедение, и как только она добивается этакого вкуса, ребрышки-то у нее на вкус совершенно особенные, ему неведомо, а она, Сестра то есть, рассказывать не хочет, и он подначивает ее, мол, есть у него кой-какие предположения, есть кой-какие подозрения на сей счет, и ведь она только по дурости или, может, перво-наперво чтоб ему досадить, не хочет сказать, как добивается этакого вкуса, ежу понятно, это явно связано с копчением, у нее есть коптильня в подвале, не в отдельной пристройке, как у него, говорит Аслейк, и все дело наверняка в том, что́ она использует при копчении, вот к какому выводу он пришел, говорит Аслейк

Бараниной-то ты ее обеспечиваешь? – спрашиваю я

Да, говорит Аслейк

Сам забиваю, сам свежую и рублю, ты же знаешь, говорит он

Ну вот, говорит он

Каждый год снабжаю ее бараниной, говорит он