Другое измерение 1

Папа присел, чтобы сравняться с ним ростом и снова взглянуть в бинокль, а потом, убрав свою голову от бинокля и чуть отклонившись корпусом тела, пропустил Сашу к биноклю. Мальчик аккуратно протиснулся в освободившееся пространство и тоже посмотрел в бинокль. Перед его взором открылась совсем уже удивительная картина, гора, которая когда -то по утверждению всех его членов семьи была цельной, как будто раскололась пополам, а точнее, не раскололась, а всё выглядело так, как будто из неё изъяли часть скалы, начиная с вершины, да еще и немного раздвинули в разные стороны, в связи с чем там образовалось что-то вроде ущелья с ровной внутри площадью, похожей на плато, а вот большое ли это плато, было непонятно. Невероятнее этого было еще то, куда делась ее центральная часть, если бы Саша верил в телепортацию, он бы так и сказал, что эту часть скалы как будто телепортировали. И даже если бы ему и не объяснили, что с горой не так, он бы все равно посчитал ее необычной. А рядом с этим изломом висела слабая туманная дымка, что тоже было довольно странно, потому что туман как правило стелется по низу, а не по верху, да еще в такое-то время дня. До излома от земли, по оценке Саши, было метров восемьдесят, сама же гора была в пределах трехсот метров.

– Два года назад эта гора была вполне себе целой, – сказал Егор.

– Да-а-а, за такое короткое время она никак не могла так измениться, – задумчиво заметил папа. – Ну, зато, уже без всяких сомнений, мы определились, какую гору будем покорять, – вынес свой вердикт он. – Берем курс на эту гору, – скомандовал отец. – Как раз до заката успеем подняться на это плато и установить палатку, а с рассветом изучим всё как следует, – добавил он.

До горы было ещё более трёх километров, и группа двинулась вперед. И чем ближе они подходили к горе, тем сильнее волновался Блэк.

Он стал вести себя вообще довольно странно и непредсказуемо. То ощетинивался и грозно рычал, и вздыбленная длинная лохматая шерсть делала его совсем устрашающим, увеличив его в размере почти в два раза, то предупредительно лаял, а то и вообще садился и начинал скулить, опустив морду к земле, и, задрав голову, протяжно и жутко выл. От этого воя у людей шли по коже мурашки и всем нутром ощущался зависший в воздухе первобытный страх…

– Да что с ним такое?! – раздраженно спросил папа, а про себя подумал: «Неужели какого хищника почуял или какой ураган надвигается, хотя по прогнозу даже дождя то не предвидится, ближайшие, по крайней мере, четыре дня». Он снова осмотрел окрестности, сначала так, а потом и с биноклем, и, не увидев ничего подозрительного, на всякий случай подстраховался, зарядив ружье и выстрелив пару раз в воздух на тот случай, что если и бродит поблизости какой-нибудь крупный хищник, вроде волка или рыси, то выстрелы должны его напугать, и он будет держаться от группы людей подальше.

Когда же до горы оставалось метров триста, Блэк вообще стал вести себя невразумительно. Он то бежал и лаял устрашающе в сторону горы, то разворачивался и начинал предупредительно лаять уже на людей, он бросался им под ноги и тянул за штанины от горы, сердито при этом рыча, а порой и отчаянно скуля, мешая таким образом идти. Возможно, будь он немного постарше, то, наверное, остановил бы всю группу, но ему было всего девять месяцев и он, по большому счёту, был ещё щенком.

– Так, мне всё это надоело, – рассержено сказал папа, – я уже устал об него спотыкаться.

И он сгрёб Блэка в охапку и понес его. Это было довольно неудобно: нести рюкзак за спиной, да еще и пса на руках, который был уже совсем не маленькой дворняжкой, полметра в холке – это не пустяк, но отец не горел желанием отменять поход из-за непонятного настроения собаки. Они дойдут до конца и дойдут все вместе. Блэку ничего не оставалось, как смириться с таким положением дел. Он угомонился и лишь изредка, тяжело вздыхая, поглядывал на людей с печалью в глазах.

К подножию горы подошли уже ближе к восьми вечера. Папа отпустил Блэка, и он, фыркая и вздыхая, прямо как человек, отошёл чуть в сторону и лёг, наблюдая за действиями людей. Саша попытался подойти и погладить своего друга, но Блэк предупреждающе на него зарычал, чего раньше никогда не было, и отскочил в сторону. Потом с угрозой залаял на гору, а потом и на мальчика, и снова лёг.

– Оставь его, – сказал папа, – он перенервничал, пусть успокоится.

Егор же в это время осматривал и оценивал гору, ему не терпелось туда взобраться, гора увлекала его своей необъяснимостью.

– Я думаю, часа за два мы все поднимемся туда, – сказал он, – как раз успеем до темноты поставить палатку и даже немного осмотреться.

– Да, заночуем прямо там, а утром всё хорошенько осмотрим, – согласился папа.