Другое небо

Коренастая фигура вскочила и ошарашенно стала оглядываться в поисках источника этого призрачного зова.

— Да здесь я, наверху!

Порджи сунул руку в карман, достал оттуда небольшой камешек и кинул его вниз. Тот с треском ударился о выступ скалы в четырех футах от Бульдожки. Двоюродный брат Порджи издал испуганный вопль. Остальные ребята тоже повскакали и, закинув головы, уставились в темное небо, ничего не видя из-за слепящего пламени костров.

— Я же сказал тебе, что смогу прилететь к вам на шабаш, если захочу! закричал Порджи. — Только мне теперь не хочется! У меня нет времени на детские забавы! Я лечу через Стену!

На последнем проходе над вершиной он был на высоте не больше футов тридцати. Когда он перегнулся через раму, в свете костров стало ясно видно его лицо.

Приставив большой палец к носу, он оскорбительно пошевелил пальцами и пропел:

— Кис-кис-кис! Вам меня не поймать!

Ноги его едва не касались земли, когда он спланировал над обрывом. Секунда прошла в беспокойном ожидании, а затем он ощутил на крыльях крепкий и неуклонный напор восходящей струи.

Он почувствовал, как на высоте трехсот футов исчезла подъемная сила его помела. Орлиха стала неловкой и тяжелой, но силы потока еще хватало, чтобы медленно нести его вверх. Фут за футом поднимался он к краю Стены. Была минута, когда он потерял драгоценные сто футов, — это спираль вынесла планер из потока, и ему пришлось снова искать его. Клок облака свисал с края Стены, и когда Порджи вошел в него, то на мгновение его охватила паника.

В один миг не стало ни левого, ни правого, ни верха, ни низа. Только белая мокрядь. У него было такое ощущение, будто Орлиха отказывается слушаться управления; но Порджи крепко держался, полагаясь на то чувство воздуха, которое он приобрел во время многочисленных тренировочных полетов.

Найтовы совсем ослабли. Всей силы его рук не хватало, чтобы удержать крыло от дрожи. Он изо всей мочи боролся за то, чтобы не потерять контроль над кораблем и над собой, не уступить огромному искушению податься вперед и бросить Орлиху в отлогую кривую спуска, которая снова приведет его в нормальный и безопасный мир.

Он уже почти сдался, как вдруг с театральной неожиданностью планер выскользнул из облака в ясную, тронутую лунным светом ночь. Первый раз в его жизни Стена не закрывала путь взору, в первый раз не стало этой огромной черной линии, протянувшейся сквозь ночь.

Он был над ней!

Оглядываться не было времени. С громким звоном одна из веревок лопнула, и обшивка кромки переднего крыла отчаянно захлопала над напором воздуха. Планер начал то рыскать из стороны в сторону, то заваливаться носом.

Но если ему суждено упасть, он упадет на ту сторону. По крайней мере оставит в дураках мистера Уиккенса и Черного Человека.

Теперь он был прямо над Стеной. Она протянулась под ним как широкая дорога, сверкая в лунном свете гладкой черной поверхностью. Повинуясь мгновенному импульсу, он яростно подал все тело вперед и вправо. Нескладный аппарат наклонил нос и нырнул к черной поверхности, вниз.

Он перенес свой вес назад, круто вздыбив нос Орлихи. Падение прервалось лишь на одну драгоценную секунду, покуда еще держались крылья. Затем с громким треском переднее крыло заломилось назад и ударило его по лицу… Мгновения слепого беспорядочного падения и сокрушительный удар, погрузивший его в темноту.

Порджи осторожно отполз на четвереньках по скользкой мокрой поверхности, пока не добрался до середины Стены. Здесь он сжался в комок и стал дожидаться утра.

…Порджи открыл глаза и сел. Кто-то звал его. Казалось, что этот голос исходит с высоты и откуда-то издалека.

Голос приближался, приближался, и внезапно Порджи увидел в темноте черную фигуру, кружащуюся над Стеной, подобно огромной вороне. Ближе слетала она, еще ближе и еще — человек в черном, с вытянутыми руками и длинными, похожими на когти пальцами!

Порджи вскочил и побежал, скользя по мокрой поверхности. Он оглянулся через плечо: черная фигура была уже над ним. Порджи в отчаянии метнулся в сторону и поскользнулся.

Он чувствовал, что со страшной скоростью скользит по краю Стены. Он цеплялся ногтями, ища бугорка, неровности, — и не мог остановиться. Была секунда, когда он почувствовал, как ускользает из-под него холодная, влажная поверхность Стены…

Падая, он медленно переворачивался. Сначала под ним были облака, потом они пропали, и на их месте появилось усыпанное звездами небо. Он чувствовал, как Время несет его в мягких ладонях. Ужаса не было. Не было ничего.

Ничего — пока внезапно небо над ним не исчезло, закрытое падающей стремглав черной фигурой, похожей на ястреба.

Порджи отчаянно пинался. Один удар пришелся по чему-то твердому, и на мгновение Порджи почувствовал себя свободным. Но тотчас же сильные руки обняли его сзади, и из пустоты забвения он был возвращен в мир падения и страха.

Что-то внезапно надавило ему на грудь, и вслед за тем он почувствовал, как его поднимают. Потом его осторожно опустили на верхушку Стены.

…Он стоял с вызывающим видом, высоко поднял голову, смело глядя на черную фигуру.