Другое племя

– Наблюдай за ним, – сказал он.

– Ты уверен, что не хочешь мне еще о чем-нибудь рассказать? – спросил Гефорд, пристально вглядываясь в глаза друга. Бренан выдержал этот взгляд и качнул головой.

– Думаешь, это его ребенок? – спросила Гефорда жена.

– Навряд ли, – сказал он, вспоминая странный взгляд друга.

– А имя он ему дал?

– Арман.

– Почему Арман?

– Не знаю. Кажется, сказал, что так было написано в записке.

– Которую ты, конечно же, не видел?

– Нет. – На следующий день, придя на работу, Гефорд долго смотрел на младенца, невольно пытаясь отыскать сходство с Бренаном. – Не хочешь навестить его? – спросил он друга, когда мальчику исполнился год. Ответ Бренана был уклончивым, но Гефорд и без подробностей смог понять, что встречаться с ребенком – это последнее, чего хочет Бренан. Он боялся его. Бежал от него. Но почему? – Что в тебе такого особенного? – спросил Гефорд, не отрываясь, наблюдая за темноволосым мальчиком. На детской площадке играли дети. Веселые и счастливые. Их звонкие голоса эхом разносились по двору приюта. Арман развернулся и побежал к ним, пытаясь складывать бессвязные звуки в слова. Гефорд вернулся в кабинет и заставил себя не думать об этом ребенке. В конце концов, каждый имеет право на свою маленькую тайну. Даже Бренан. Даже бывший лучший друг. Несколько раз Карлотта приходила в приют, смотрела на мальчика, и Джулиан знал, что она, так же, как и он, пытается найти в нем схожие с Бренаном черты.

– Я хочу попросить тебя лишь об одном, – сказал по телефону Бренан. – Мальчик должен находиться в приюте так долго, как только ты сможешь это сделать, – эти слова лишний раз выступили доказательством, что у ребенка есть другая история, нежели та, о которой рассказал Бренан.

– Не нужно ничего объяснять, – сказал ему Гефорд. – Можешь просто время от времени приходить и навещать ребенка, – но Бренан уже повесил трубку.

– Дай ему время, – попросила мужа Карлотта. Джулиан кивнул и устало пожал плечами. В ту ночь они зачли своего последнего ребенка. Мальчика, которого Карлотта смогла выносить лишь первые шесть месяцев. Он умер, не смотря на все старания врачей. Трагедии не было, но Карлотта начала все чаще и чаще навещать Армана. Гефорд наблюдал за ней, сначала радуясь, что жена так быстро смогла оправиться от потери ребенка, затем как-то отрешенно, устав от бесконечных визитов и перешептываний персонала и, наконец, потеряв терпение, решился дать разрешение на заявление об усыновлении.

Молодой семье было около тридцати, и они нравились Гефорду. Сара и Джозеф Крамп. В них сочеталось нечто среднее между сдержанностью и оживленностью, улыбкой и поджатыми губами. Такими, по мнению Гефорда, и должны были быть родители. По крайней мере, те, кто собирается усыновить ребенка. Он привел в свой кабинет Армана и напряженно наблюдал примет ли он своих новых родителей.