Другое племя

Мысли. Они не принадлежали ему. Арман слышал их так, как если бы кто-то шептал ему на ухо свою историю. Реальность возвращалась медленно. Сначала вернулся контроль над сознанием, затем над онемевшим телом. Кажется, он был связан. Нет. Даже не связан, а прикован к железобетонному столбу. Арман напряг руку, пытаясь освободиться.

– Ты не сможешь, – прозвучал в голове странный, разбудивший его голос.

– Ну, это мы еще посмотрим. – Арман почувствовал, что кожа на запястьях лопнула, но не обратил внимания.

– Пожалуйста, не причиняй себе вред, – взмолился голос.

– Да кто ты такой, черт возьми?! – сдался Арман, осознав тщетность своих попыток освободиться.

– Ты знаешь.

– Знаю? – Арман вспомнил зверя, которого, как ему казалось, убил.

– Нет. Я не твой зверь, – успокоил его голос. – Я Эллис.

– Эллис, – Арман похолодел. – Но Милдрет сказала, что ты превратилась в зверя.

– Всего лишь тело, – голос дрогнул. – Можно попросить тебя об одолжении? – Она не дождалась согласия. – Скажи моей матери, что со мной все в порядке… Что я – это все еще я.

– Ладно.

– Скажи прямо сейчас!

– А если мне не поверят?

– Поверят. Я расскажу тебе то, о чем знали только мы с матерью.

– Скажи для начала, как зовут твою мать.

– Мэдди.

– Мэдди… – Арман безрезультатно попытался ослабить сдавивший горло стальной ошейник.

– Кричи громче! – потребовала Эллис. – Так тебя никто не услышит.

– Да я дышать могу с трудом, не то что кричать… – Арман вздрогнул, услышав раскатистый звериный рык. – Это ты сделала? – растерянно спросил он Эллис. Рык повторился, заставляя Мэдди Грэй спуститься в подвал.

– Что случилось? – встревоженно спросила она свою дочь. – Тебе не нравится наш гость?

– Она хочет поговорить с вами, – прохрипел Арман, снова пытаясь ослабить стальной ошейник, затем обратился к Эллис и попросил рассказать детали, благодаря которым ее мать поверит ему.

Мэдди услышала истории дочери, вздрогнула, долго недоверчиво приглядывалась к Арману, затем сняла сначала ошейник, потом кандалы с рук, оставив лишь стальной пояс и цепь, заставлявшую пленника находиться на безопасном расстоянии. Верила ли Мэдди словам Армана о том, что с Эллис можно общаться через него? Нет. Верила ли мать, что дочь ее жива и впервые за долгие годы разговаривает с ней? Да. Верила так сильно, что готова была оставаться в подвале всю ночь, пытаясь наверстать упущенное, потерянное и, казалось, безвозвратно ушедшее…

– Даже не думай! – закричала Милдрет, увидев, что Мэдди освобождает Армана от последних оков.

– Эллис верит ему.

– Эллис – ребенок!

– Она общается с ним, – Мэдди произнесла это с каким-то благоговейным трепетом.

Арман поднялся на ноги и посмотрел на загипсованную руку Милдрет.

– Это была случайность, – сказал он, пропустив извинения.

– Надеюсь.

– Мне просто нужно привыкнуть к новым способностям, научиться контролировать их.

– Новые способности? – Мэдди терпеливо выслушала историю о звере. – Думаешь, моя дочь может тоже победить своего зверя? – спросила она Милдрет, когда они остались наедине.

– Не знаю. Но не забывай, что они разные, – Милдрет поморщилась. – Занимайся лучше генетикой, Мэдди. Делай то, что умеешь, пока этот монстр позволяет тебе.

– Так ты не веришь ему?

– Думаю, как только у него появится возможность, он сбежит. Так было раньше. Так будет и сейчас.

74

– Расскажи мне о себе, – попросила Эллис Армана.

– Рассказать что?

– Ну, не знаю. У тебя были друзья?

– Один.

– Один?!

– А у тебя их сейчас больше?

– Ну, я же не всегда была…

– Зверем?

– Ну да.

– А я таким родился.

– Ты не похож на зверя.

– Он был во мне… – Арман почувствовал, как спутались мысли Эллис. Она изучала его воспоминания, копалась в них.

– Думаешь… Думаешь, я тоже смогу победить его?

– Не знаю.

– Мама надеется на тебя, – в голосе Эллис было столько отчаяния, что Арман почти почувствовал его. Оно словно стало осязаемым. Обрело плоть и, следовательно, запах. – Я тоже тебя чувствую, – сказала Эллис. – Твой запах. Он такой…

– Сладкий?

– Сладкий?! – она рассмеялась. – Нет. С чего ты взял?!

– От тебя пахнет чем-то сладким, – Арман смутился. Зверь не нравился ему, но запах манил и притягивал.

– Если бы ты был зверем, то я, наверное, чувствовала бы то же самое.

– Вот как? – Арман захотел спросить, как она выглядела прежде, но вместо этого увидел воспоминания, сохранившиеся в ее голове. Яркие и сочные. Он жил вместе с ней. Смеялся с ней. Ложился спать. Чувствовал тоску и надежду… От обилия воспоминаний закружилась голова.

– Странно, правда? – спросила Эллис, не скрывая грусть. – Почему мы жалеем друг друга? Почему думаем, что похожи?

– Перестань читать мои мысли, – обиделся Арман.

– Почему?

– Потому что… – он замолчал. Исходивший от Эллис запах очаровывал и сводил с ума.

– Похоже на любовь, правда? – хихикнула Эллис.

– Ты – зверь.

– И что?

– Я уже человек! – Арман поднялся по лестнице и начал барабанить в дверь, требуя, чтобы его выпустили из подвала.

– Вы что, поругались? – снисходительно улыбнулась Мэдди.

Арман не ответил. Он лег в кровать и, укрывшись одеялом, попытался уснуть, не обращая внимания на голос Эллис…