Другое утро

Дура! Полная дура. Это ж надо до такого дойти – улечься в постель с мальчишкой, к тому же подчиненным по работе. И ладно бы в пьяном угаре, а то ведь совершенно трезвая, в здравом уме и твердой памяти. Как теперь смотреть ему в глаза? Как вместе работать? Такого толкового парня придется увольнять, а ведь без него как без рук. Нужно быть полной идиоткой, чтобы собственноручно устроить себе такую кучу проблем. Стыдоба. Хотя он тоже хорош. Мог бы улизнуть потихоньку, пока она спала. Или делала вид, что спит. Специально ведь ждала, думала – догадается. Как же! Наверняка будет с превеликим удовольствием дрыхнуть полдня, что, впрочем, неудивительно после такой ночи. Вот уж не подозревала, что бывает такой темперамент! А может, просто забыла, как было когда-то в юности у них с Андреем.

И все-таки он мог бы уйти, а в понедельник прикинуться, что ничего такого не было. За сегодня и завтра все бы подзабылось, улеглось и превратилось в досадный эпизод.

Она полезла в холодильник за очередным апельсином и не услышала, как Максим пришел на кухню. Так и предстала перед ним в живописном виде – голая, на каблуках, да еще нагнувшись к нижней полке холодильника.

– Привет, – лучезарно улыбнулся Максим. – слышу – апельсинами пахнет. А это, оказывается, ты.

Он был в джинсах, но без рубашки и босой. Его безупречное сложение невольно наводило на мысль об отличной породе. Он еще раз, еще лучезарнее улыбнулся, и Ирин стыд улетучился, словно его не было вовсе. Она все в таком же голом виде устроилась на табурете, взялась за нож и спросила:

– Апельсин будешь?

– Не-а, – мотнул он чернявой головой, сел напротив и принялся внимательно следить за Ириными пальцами, срывающими апельсиновую корку. Белая мякоть забивалась под ее длинные ногти и пощипывала кончики пальцев. Максим взял у нее апельсин, аккуратно, с помощью ножа счистил все до одной белые ниточки и дольку за долькой стал отправлять ей в рот. Когда апельсин закончился, он сглотнул слюну и хрипло сказал:

– Я кофе хочу. Давай сварю.

– Я тоже не отказалась бы, – согласилась Ирина. – Но у меня нет. Кофеварка есть, а кофе забываю купить.

– Я мигом, – отозвался он, сорвался с табурета и через минуту появился в дверях кухни уже одетый. Немного помялся, переступил с ноги на ногу, но решился и спросил:

– Можно я тебя поцелую?

На такие вопросы Ира либо не отвечала вовсе, либо отвечала «нет». Каждый мужчина знает, что молчание – знак согласия, которое женщины очень не любят проявлять. Впрочем, мужчины и не задают таких вопросов. А Максим по большому счету еще не мужчина, а просто мальчишка, и выражение лица у него умилительное, как у мальчишки, отпрашивающегося у воспитательницы в туалет во время тихого часа. Ира ободряюще улыбнулась, подошла к нему сама и шепнула:

– Конечно, можно.

Он уже был готов не только целоваться, но Ира отстранилась, скорчила недовольную гримасу и напомнила:

– Я кофе хочу.

Его словно ветром снесло. Непонятно, успел ли он услышать то, что Ира крикнула вслед про сливки. А она пьет кофе только со сливками.

Ира открыла форточку, вдохнула утренний запах весны и поняла, что Ленка права. Нужно не прятаться от жизни, а заняться собой – накупить дорогой одежды, причесываться у парикмахера, каждую неделю ходить в косметический кабинет и регулярно плавать в бассейне.

Нужно родить красивого, умного ребеночка и гулять с коляской в парке возле дома. Вся загвоздка только в том, что все это требует денег. Даже парк, которого возле нынешнего ее дома днем с огнем не сыщешь. Денег и еще раз денег. Она не глядя нажала на телефонном аппарате знакомые кнопки и сказала:

– Лен, передай Эдику, что я очень рада его предложению. Мне нужен кредит, и чем скорей, тем лучше.

Дело не ждет.

– Я его сейчас позову, – откликнулась Ленка.

– Не надо, просто передай. Все равно о деталях в банке договариваться.

– А ты чего это вдруг? – окончательно проснувшись, что-то заподозрила Ленка.

– Потом расскажу. Пока, – закруглилась Ира, положила трубку и пошла в ванную. К возвращению Максима нужно быть в форме. Даже если он придет без сливок.

Глава 5

Считается, что в жару Москва пустеет. Но то ли потому, что лето только-только началось и такой жары никто не ожидал, то ли потому, что старшеклассники еще сдавали выпускные, улицы были битком набиты машина ми, а метро – народом. Обидно, что удовольствие от мягкого весеннего тепла так быстро и незаметно сменяется ленивым отупением от жестокого летнего пекла!

Максим, новая редактор Екатерина Михайловна и секретарь Настенька разместились вокруг Ирининого стола кто где. Настенька сутулилась в углу за компьютером, Екатерина Михайловна, как примерная ученица, держала наготове ручку и смотрела начальнице прямо в глаза, а Максим взгромоздился на подоконник и раскачивал своими длиннющими ногами. Они верстали план на второе полугодие.