Другое завтра. Хроники города, которого нет

Прошло три дня, как мы вернулись в Нью-Йорк. Дорога была тяжёлой и очень холодной. Поняв, что люди не выдержат, мы нашли заброшенную вышку и попробовали связаться с главным штабом. Уже через пять часов нас забрали на больших внедорожниках в город. А дальше я не давал себе время на размышления, загружал себя до полной отключки работой. Потому что знал, если начну думать, то не вывезу всего этого.

Томаса поймали через два дня после происшествия. Его нашли неподалёку от Третьего города со сломанной ногой. Видимо, когда прыгал с крыши со стропом неудачно приземлился. Жаль только, что не насмерть. Генерала Хоггарта взяли в его же кабинете. Он не устраивал театральных сцен и не пытался сбежать. Как только мы вошли в кабинет, он сразу понял зачем мы здесь. Молча встал, поправив форму, и позволил одеть на себя наручники.

После трёх допросов с пристрастием, ни один ни другой не выдали, на кого всё это время работали. Томас только скалился и говорил, что конец для человечества близок и мы лишь отсрочили неизбежное.

Йен несколько раз прорывался к нему в камеру, но его вовремя останавливали. Мне бы самому хотелось закончить всё быстро, без судов и ожиданий приговоров, но, к сожалению, они единственные кто хоть что-то знает о происходящем за стеной, а может, уже и не только за ней. Суд прошёл, как и положено в присутствии всех членов Совета и нашего президента Натана Залмана. Четыре часа разбирательств и решение об их дальнейшей судьбе, которое вызвало массу недовольства. Им отсрочили казнь до полного выяснения обстоятельств.

Что касается Ханта, то был проведён повторный суд, где открылись новые факты двухлетнего бегства. С него сняли все обвинения и восстановили в звании. Конечно, это всё было сделано благодаря показаниям выживших людей из бункера, которых он когда-то спас от Чёрных шестёрок, а не потому, что члены Совета прониклись его историей.

Спасённым людям оказали первую необходимую помощь. Они были истощенны, обезвожены и психологически подавлены. За всё это время из них никто не проронил ни слова. Не знаю, через что они прошли, но страх в их глазах, когда они видели нашу форму, говорил о многом.

Когда все прошли медицинский осмотр, и врачи уверили, что ни у кого нет серьёзных повреждений, им выделили дома для проживания и выдали талоны на еду, пока они не смогут зарабатывать на неё сами. В тяжёлом состоянии оказалась Мия. Эти ублюдки успели выкачать из неё слишком много крови. Её спасло то, что у Йена такая же редкая группа, как и у неё – четвёртая отрицательная. Экстренное переливание крови и вот уже третьи сутки генерал Данн не отходит от её кровати.

Мы не говорили о случившемся, никто из близких об этом не говорил. Словно все приняли обет молчания или наложили жёсткое табу на эту тему. Увидев свою старшую дочь, он лишь отдал приказ о похоронах, которые должны будут пройти в Седьмом городе. Это было обязательное условие. Единственное объяснение, которое он дал: – «Она бы так хотела».

Я никогда не любил похороны. Да кто их в принципе любит. Скопище народу, которые только и делают, что соболезнуют. Как будто их слова смогут забрать хоть часть той боли, что намертво засела внутри. Или открытый гроб посередине процессии, от которого ты не можешь оторвать взгляда, этим самым пытая себя словно мазохист. Она ведь там, подойди и прикоснись, пока земля не забрала её у тебя навсегда.

Мои ноги сами меня несут туда. Я ещё не осознаю зачем мне это, но отчётливо понимаю, что должен её увидеть хотя бы ещё один раз.

На мне парадная форма, а в руках жестяная фляга с ромом. Потому что без алкоголя эту вечеринку мне никак не вынести. Она одета в красное платье, которое сильно контрастирует с белым цветом её лица. Короткие волосы убраны назад, а на шее висит жетон солдата.

– Значит, вот как всё будет, да? Будешь лежать в этой деревянной коробке и просто отдыхать? Красное платье на неё надели. Да я никогда не видел тебя в платье, а тут, конечно, повод есть, – сделав глоток сорокоградусной жидкости, я устало потёр лицо. – Ты решила сбежать так? – моих губ коснулась едкая усмешка, – Чтоб ни ему, ни мне, да? Хорошо придумала. Хорошо.

Я смотрел на неё и меня чёрной желчью разъедала злость.

– Только знаешь что? Пошла ты! Тоже мне спасительница земли. Раз ушла, так забери с собой это чувство, которое я никак не могу выдрать из себя! – стукнув несколько раз в грудь, громко проговорил я. – Не нужно оно мне! И ты не нужна! Всё! Хватит!

Я почувствовал, как кто-то взял меня за локоть и пытается вывести из центра внимания.

Все смотрели на меня, забыв про свои разговоры.

– Пошли-ка, – это был голос Йена.

– О, Хант! Как тебе вечеринка? Мне вот, кажется, много чёрного на ней не находишь? А именинница, вон смотри, вся в красном!

– Угомонись, – теряя терпение, процедил он.

Продолжая тащить меня за локоть, он не обращал внимания на присутствующих людей.

Конечным пунктом был бар у какого-то Майка. Зайдя внутрь, он выдвинул барный стул и усадил меня на него.