Другое завтра. Хроники Семи городов

– И не обидела, – он повернулся ко мне и обвил руками мою талию. – Я только хочу, чтобы ты была предельно внимательна всегда, – обхватив рукой мою голову, он продолжил. – Ева… я не знаю, как это назвать и бывает ли такое вообще, но мне кажется, что когда я первый раз увидел тебя влетающую в спортивный зал, то понял, что с этой секунды моей спокойной жизни пришёл конец. Ты меня дико бесила своей резкостью и непосредственностью, но в то же время мне хотелось всегда находиться поблизости и присматривать за тобой. Я сначала не понимал, почему меня так тянет к тебе, но сейчас знаю. С каждым днём я всё больше проникаюсь тобой, Ева… И я не хочу, чтобы с тобой что-то случилось. Мне, кажется, этого я уже не переживу.

Не было и тени того, что он говорит неправду. Каждое его слово было пропитано теплом и искренностью. Мне очень многое хотелось сказать в ответ. Но вместо этого, я просто стояла и смотрела в его голубые озёра глаз. Мою жизнь не назовёшь ни хорошей, ни плохой. Она обычная. Но Йен добавил в неё что-то такое, отчего я начинаю чувствовать себя полноценной и главное нужной. Как будто нашли недостающую деталь головоломки.

Мы стояли и молча смотрели друг на друга. Опустив взгляд на его губы, не выдержала и поцеловала. Я вкладывала в этот поцелуй все те слова, что так и не вырвались наружу. Но ему было этого достаточно. Поцелуй был болезненно приятным и после него, у меня скорей всего ещё несколько часов будут опухшие губы.

Оторвавшись от него, я спросила:

– Где ты научился так рисовать?

– Я так понимаю, ты видела мой блокнот?

– Да, когда искала аптечку у тебя в сумке. Прости, мне не следовало…

– Но он сам раскрылся? – улыбнулся он.

– Так и было! – протестующе проговорила я.

– Верю, – засмеялся он. – Меня научила моя сестра.

– У тебя есть сестра?

– Была, – его голос поник.

Отпустив меня, он облокатился о парапет крыши.

– Прости…

– Всё нормально. Просто я давно не говорил о ней.

– Если хочешь, мы закроем эту тему и больше никогда не откроем её…

– Нет, я хочу рассказать тебе о ней, – помолчав какое-то время, он снова заговорил. – Мы не помнили наших родителей. Они умерли, когда Диане исполнилось год. Она была младше меня на два года. Поэтому росли мы в городском приюте. Когда мне исполнилось тринадцать лет, полковник Гарднер помог поступить в вашу академию. А потом и Диане. Я сначала был против этого, но Диана была непоколебима. В этом вы с ней схожи, – усмехнулся он. – Она мечтала попасть в группу ищеек. Всегда рассказывала мне, на какие будут посылать её задания, и как хорошо она будет их выполнять.

– Что с ней произошло?

– Она попала в группу ищеек, как и мечтала. И на одном из заданий заразилась и превратилась в одну из этих тварей.

– Её убили?

Посмотрев на меня какое-то время, он резко отвёл взгляд в сторону.

– Нет. Когда я узнал, то отправился на её поиски, чтобы закончить всё это. Она не хотела бы существовать так. Стремясь избавить мир от этих тварей, она стала одной из них, – на последнем слове, он опустил голову на руки. – Я так и не нашёл её. С каждым разом убивая, я всматривался в глаза этим тварям, ища знакомые черты, но не находил. Я не должен был позволять ей идти туда. В том, что произошло, только моя вина.

– Нет! Ты не мог знать этого.

– Но я видел это бесстрашие в её глазах. Оно не могло привести к чему-то хорошему. И я вижу то же самое в твоих.

– Это был её выбор. И только её. Здесь нет твоей вины. Слышишь?

– Может быть. Но это ничего не меняет.

Мне хотелось, чтобы он поверил мне. Но сама не знаю, чтобы я чувствовала на его месте. Поэтому просто промолчала.

Спустя некоторое время я спросила:

– Это её портрет у тебя в блокноте?

– Да.

– Она красивая очень.

– У Ди были большие карие глаза, как у нашей матери. Полковник Гарднер так говорил, он знал наших родителей. Раньше он был начальником академии, ещё до твоего отца.

– Я не знала этого.

– Потом его понизили. Я не знаю всей истории, но говорят был какой-то конфликт.

– А из-за чего?

– Вроде как многих не устраивало его методы, и это дошло до президента. В то время экзамены проходили в реальных условиях. Выпускники сдавали его на заброшенной зоне.

– Мне отец не рассказывал об этом.

– Потому что посодействовал этому. Он был против таких методов.

– Мне казалось, что они неплохо общаются.

– Это скорее вынужденная мера. Их отношения приятельскими не назовёшь.

Оказывается, как много нового я узнаю о своём отце в последнее время. То, что рассказала мне Кейтлин, и то, что я слышу сейчас от Йена. Я не знаю свою маму, а теперь получается и отца. Никогда не думала, что приду к этому выводу.

– Но они, наверное, обеспечивали страховку в случае непредвиденных ситуаций?

– Нет. Суть экзамена заключалась в том, что никакой помощи со стороны не придёт.

– Но это слишком жестоко.

– Да. Впоследствии на одном из таких экзаменах погибла девочка. После разразился большой скандал, и полковника Гарднера убрали с должности.

После недолгой паузы я сказала:

– Я хочу отследить городских, тех, кто в сговоре с людьми, которые нас похитили.

Йен пристально посмотрел на меня и во взгляде читалась вся абсурдность этой идеи.