Другой

– Ты моих родителей не трожь, нормально они меня воспитали! – чуть ли не прорычал Рон, заводясь от её слов. – С врагами разговор короткий, увидел – и в морду! Мой отец так и делал, тебя не спрашивал!

Гермиона, может, и смолчала бы, если бы не была переполнена чувством собственной правоты, говорившим ей, что так нельзя и что Рон нарочно её не слушается.

– Сейчас придём домой, и я всё скажу твоей маме, Рон! Вот увидишь, что она скажет!

– Ябеда! И всегда была ябедой!

– Рон, как ты смеешь! Я же права!

– Засунь эту правду себе в задницу!!!

Гермиона оскорблённо замолчала. Не глядя друг на друга, они с Роном дошли до транспортного камина и переправились в Нору. Артур и Джинни уже сидели за столом на кухне и доканчивали ужин. В этой семье кушали споро.

Молли Уизли не кушала, она дожидалась Рона с Гермионой и, увидев их в коридоре, наполнила их тарелки горячим и ароматным мясным рагу. Они вошли в кухню и подсели к тарелкам.

– Что-то вы там задержались, дети, – недовольная интонация мамы Молли ясно говорила, что ей очень хотелось бы услышать от них, почему они отстали от семьи. Почтенная мать семейства была весьма и весьма не в духе после того, как два часа подряд созерцала на сцене эту разнаряженную вертихвостку Лили Теперь-Уже-Снейп с её толстым Гарриком, и невольно вспоминала оскорбления, которыми наглая грязнокровка осыпала её и её семью.

– Там Рон устроил драку, – сообщила Гермиона, мстительно посмотрев на своего жениха.

– Как – драку?! – Молли поставила на плиту миску с остатками рагу и грозно уставилась на сына.

– Мам, там тот самый парень был, бывший Поттер, – демонстративный гнев матери нисколько не напугал Рона, давно изучившего все её приёмы. – И он был такой, что ему надо было дать в морду! Мам, и вот с этим уродом я дружил!

– Рональд Биллиус Уизли, с чего ты взял, что это тот самый парень?! Никто в Ордене не знает, как он выглядит, а ты знаешь?

– Мне Гермиона сказала, а она всё знает.

И действительно, в ордене Феникса еще долго не знали бы, как выглядит Арктур Трэверс, если бы не настойчивость Гермионы. Молли перевела вопрошающий взгляд на неё.

– Да, я сказала Рону, – подтвердила Гермиона, потупившись в тарелку. – Профессор Дамблдор давал мне поручение поговорить с бывшим Гарри, и я разговаривала с ним. Я узнала, что сейчас он Трэверс-Блэк и живёт в доме Блэков на Гриммо. Он стал ужасно заносчивым и знать не хочет никого из нас, хоть я и предлагала ему дружбу.

– Скажите, какой цаца, – скривилась мама Молли, вспомнив всё своё радушие к маленькому оборванцу, всё свои пироги и свитера, которые она передарила ему, пока он учился в Хогвартсе. – Присвоил дом Блэков и уже знать нас не хочет. Рон, надеюсь, он получил за дело?

– Конечно, мам. А Гермиона всё равно сказала, что вы с папой плохо меня воспитали. – Рон посмотрел на Гермиону точно таким же мстительным взглядом – пусть почувствует на себе, каково это, когда на тебя доносят.

Понятно, что некоторые вещи всегда неуместны. И тем не менее бывают стечения обстоятельств, когда они особенно некстати. В другое время обида Молли Уизли осталась бы на уровне лёгкой досады или вообще не вспыхнула бы – но не сейчас, когда ей в красках вспоминалось, как Лили называла её грязнулей, не умеющей воспитывать детей.

Взгляд мамы Молли застыл на Гермионе, легко краснеющее лицо рыжей женщины побагровело от ярости. За столом наступила гробовая тишина – члены семьи срочно решали, досмотреть им шоу или сразу убраться от греха подальше.

– Так, мисс Грейнджер... – прошипела миссис Уизли после затяжной и очень выразительной паузы. – Значит, вам не нравится, как воспитаны мои дети?!

Никто из семейства не посмел бы и рта раскрыть перед такой мамой Молли, но Гермиона, если она чувствовала себя правой, не боялась пререкаться даже со Снейпом. Чувство справедливости всегда было очень сильно в ней, а особенно сегодня. Ей следовало бы сказать, что она не имела в виду ничего такого, но она не могла и не хотела кривить душой.

– Но, мама Молли, вы же не можете отрицать, что Рон очень вспыльчив и не умеет вести себя за столом, – она искренне считала, что любые возражения бессильны перед такой очевидностью.

– Что же вы, мисс Грейнджер, делаете в моей семье, если вы вся такая воспитанная?! – Молли от ярости забыла, что перед ней невеста её сына, а если и помнила, то как несущественную мелочь. Сейчас она видела перед собой только такую же наглую и дотошную выскочку, такую же успешную конкурентку чистокровным ведьмам, какой была Лили Эванс. Всё, что предназначалось Лили, обрушилось на Гермиону.

– Но...

– Что же вы тут забыли, если вы вся такая умная, прилежная и чистоплотная?! Может, с вами, такой хорошей, больше никто не хочет знаться, мисс Грейнджер?!

– Но я же люблю Рона... – пролепетала перепуганная Гермиона.

– Любишь?! Видела я сегодня эту вашу грязнокровкину любовь! Двадцать лет эта рыжая сука любила Джеймса, пока у него были здоровье и деньги, а сейчас он нищий и в Мунго – и она сразу же разлюбила? Ну а ка-ак же, ведь сердцу не прика-ажешь... – издевательски протянула Молли.