Читаем Другой день, другая ночь полностью

Другой день, другая ночь

– Райану двадцать один, а Келли девятнадцать. – Майкл старается скрыть радость, но, едва упомянув их имена, уже не может удержаться. Он винит себя за то, что подвел их, и запрещал себе о них думать, но сейчас не в силах противиться. – Хотите взглянуть на фото?

– Да. – Эбби выпрямляется. – С удовольствием.

Он встает, вытягивает из кармана брюк бумажник и раскрывает его. В маленьком пластиковом окошечке, предназначенном для удостоверения личности, давнишняя карточка – выцветшая и потрепанная, но разглядеть можно. Райан унаследовал Майкловы решительные черты и темные волосы, а Келли больше похожа на Крисси – рыжеволосая и хрупкая.

– Райан справа, – говорит он, констатируя очевидный факт, и передает Эбби бумажник.

Она внимательно рассматривает фотографию.

Какой чудесный был отпуск, вспоминает Майкл. Они жили в палатке в Шотландии, погода стояла замечательная. Дети играли на солнце, поэтому Райан такой загорелый, а Келли вся в веснушках. Оба улыбаются в камеру, Келли – непринужденно, а Райан слегка натянуто, словно говорит: пап, тебе это нужно? Майкл очень дорожит этим фото. Едва взглянув на него, он чувствует улыбки детей.

* * *

– А ну-ка стойте! – кричит Карен, но Молли и Люк радостно несутся вперед, распахивают дверь и врываются в палату к Лу.

– Это тебе! – Молли вручает ей тюльпаны.

Листья слегка поедены слизняком, лепестки поникли, цветы завернуты в обычную фольгу, однако Лу в восторге.

– Спасибо!

Карен входит в палату вместе с Анной и видит, что Лу держит у груди младенца.

– Подожди минуту, крошка, – говорит Карен дочке. – Извини, Лу. Молли, разве ты не видишь, Лу сейчас не может взять цветы?

– Ой, – говорит Молли.

– У нее малыш, – объясняет Карен.

С высоты Молли завернутого в одеяло младенца, наверное, заметить трудно. У него темные волосики и сморщенное личико.

– О, Лу, он красавчик!

– А мне можно посмотреть? – просит Молли.

Карен поднимает ее, а Лу осторожно отодвигает край одеяла. Кожа у малыша красная, в пятнышках, лоб влажный, но Лу смотрит на него с непередаваемой любовью.

– У него столько волос! – Молли впечатлена.

– Они такие черные, – говорит Люк.

– А по-моему, рыжие, – говорит Карен, когда на головку младенца падает больше света. – Только они, скорее всего, выпадут.

Молли пугается.

– Потом они снова отрастут, – успокаивает ее Лу. – Так бывает со всеми новорожденными.

– У тебя были очень темные волосики, а сейчас? – говорит Карен.

Молли вскидывает белокурые локоны; уже в курсе, каким обладает достоянием, думает Карен.

– Ты, наверное, утомилась, – говорит она Лу. – Отличная работа!

– Теперь все уже позади.

– Хорошенький, – говорит Анна, глядя на младенца.

– Спасибо.

– Только посмотрите на эти пальчики, – умиляется Анна. – Такие маленькие и такие совершенные. А ноготки? Тоненькие, как бумажки, да? – Она вдыхает воздух. – Ах… Он даже пахнет чудесно.

В палату входит Адам с двумя чашками чая.

Анна поворачивается к нему.

– Поздравляю.

Адам сияет.

– Принести вам тоже? – спрашивает он, поставив чашки. – Автомат в коридоре.

– Нет, не беспокойся, – отвечает Карен. – Мы ненадолго, мне еще предстоит накормить этих двоих ужином. Просто они очень хотели увидеть малыша.

– У него уже есть имя? – интересуется Анна.

– Думаем, что есть, – говорит Адам, и Лу кивает. – Через несколько дней мы сообщим его всем.

– Ты – парень Лу? – спрашивает Молли.

Карен качает головой.

– Прости. Я пыталась ей объяснить.

– Нет, – отвечает Адам. К счастью, ни он, ни Лу не выглядят смущенными. – Но я – отец малыша.

Молли озадаченно хмурится.

– Во всем виноват Дисней. – Карен понижает голос. – Она уверена, что у каждой должен быть свой принц. Придется еще раз ей объяснять.

– Ничего, – улыбается Адам.

– Знаешь, а он немножко похож на тебя, – говорит Анна.

Адам явно вне себя от радости. Внезапно Карен вспоминает Саймона – в тот день, когда в этом же самом роддоме родился Люк. Она мысленно рисует его себе: большого, похожего на медведя, особенно в сравнении с крошечным, хрупким свертком, который он, сияя от счастья, держит на руках.