Другой Киев

— А княжне-то это зачем? — усмехнулась рыжая.

— Тая!

— Все! Молчу… — клятвенно пообещала она и тут же испортила весь эффект ехидным хихиканьем.

Вернувшись домой, Полина тут же начала перерывать все шкафчики в поисках бабушкиного серпа. Уже отчаявшись что-то найти, она вспомнила о своем постоянном информаторе:

— Саныч!

— О Великая, что случилось!? — запел домовой.

— И ты туда же? — строго спросила Поля.

— Куда же? Я вроде бы никуда тебя не посылал? — обиделся Саныч.

— Я про "великую".

— А тебя уже так величают? — захихикала Кики с вечным печеньем в зубах. И куда оно у нее девается?

Поля только передернула плечами, а потом вспомнила о сути вопроса:

— А где бабушкин серп?

— У тебя же вроде был какой-то. Для трав.

— А боевой?

— Боевой? — удивился Саныч. — Я не помню, чтобы она им пользовалась. Война на дворе или как?

— Хорошо вам домовым. Сидите дома, а о жестокости окружающего мира не знаете. А я уже два раза чуть не погибла!

— Ого! А что ж такое?

— Первый раз, когда за трын-травой ходила, а второй — когда верлиоку встретила.

— А что же ты хотела — сама за трын-травой, а потом еще и носить ее с собой. Да от тебя на километр разноситься весть, что ты травница, да еще и глупая! Иначе бы по запрещенным местам сама не ходила и трын-траву с собой не носила. От нее же нечисть, особенно верлиоки, чуть ли не с ума сходят!

— Ладно, я поняла. А теперь, если ты закончил свои нравоучения, не мог бы ты мне помочь найти боевой серп?

Саныч поцокал языком, но таки подошел и оглядел ящики, потом погладил бороду и изрек:

— На шкафу коробка. Макаровна им не пользовалась, потому что в ней здравомыслия было на порядок больше, чем у некоторых. А вот ее бабка- Люба — еще та сорви голова была. Носилась по Киеву с серпом. Вообще с ним не расставаясь. И всех "строила", кто на пути попадался, — он усмехнулся своим мыслям. — Вот только в тебе от нее ничего нет. Ты такая же "домашняя", как Макаровна. По задору вам обоим до прародительницы далеко. Правда, твое безрассудство — это ее наследие.

Полина решила не обращать внимание на мнение домового. В конечном итоге он всегда довольно скептически относился ко всем ее начинаниям. От Кики тоже поддержки не дождешься. Несмотря на то, что кикимора должна быть вредной и всем недовольной, их новая сожительница, откормленная вездесущим овсяным печеньем, была доброй и романтичной натурой. Или же ее нетипичное поведение объяснялось тем, что весь свой негативный заряд она тратила на борьбу с Санычем за телевизионный пульт. В любом случае, девочка-веточка никак не прокомментировала их беседу, продолжая что-то задумчиво напевать себе под нос.

Поля пододвинула стул, встала на него и потянулась за коробкой на серванте. Достав деревянный ящик, она чуть не задохнулась от пыли, которая тут же поднялась в воздух.

— Что ты делаешь? — возмутился домовой.

— Похоже, пора сделать генеральную уборку, — ответила ему Поля и поставила коробку на стол.

— Ну-ну, — скептически посмотрел на нее домовой и деловито направился к тумбе с печеньем.

Тем временем Полина почувствовала силу времени, стирая слой пыли с крышки ящика. Она думала о том, что эта коробка принадлежала ее предкам — великим травницам и что в ней, возможно, хранится хотя бы часть из их секретов.

— Чего застыла? — спросил Саныч, сидя на тумбе и болтая ногами. — Открывай давай!

— Мне немного страшно, — созналась Поля.

— Ты че, девка, коробки испугалась? Что же с тобой будет, когда чудовище увидишь? Не-е-е… Серп — это оружие не для тебя. Он вообще для ближнего боя! Тебе лучше снайперскую винтовку с оптическим прицелом… километра на два дальности видимости!

— Я не против! — буркнула Полина и резко открыла ящик.

К ее удивлению, ящик был пуст, вернее, серпа там не было, а только сложенный листок коричневой бумаги.

— Что это? — удивилась Поля, пока Саныч хохотал на весь дом, хлопая себя по колену. Поля, наконец оправившись от шока, глянула на домового: — Да-да, очень смешно!

Подавив разочарование, девушка потянулась за листком, который оказался письмом, а если точнее — запиской:

"Дорогая внучка! Я не знаю, к какому поколению нашей семьи ты относишься, и очень сожалею, что пришли те времена, когда тебе понадобилось оружие, но ничем тебе в этом помочь не могу. Серпы не наследуют. Их достают! Тебе придется искать его самостоятельно, но помни: Главное твое оружие не в руках и даже не в голове. Оно у тебя в сердце! Твоя бабушка, Люба".

— Что? Облом? — хихикнул домовой. — Вот что я называю "крушением надежд"…

— Еще и издеваешься! — возмутилась Поля.

— А что? Юмористических передач негусто, так хоть над тобой улыбнусь, — пожал плечами мелкий.

Подходя к институту, девушка почти победила свое расстройство по поводу неудачи на поприще боевых искусств для травниц. В конечном итоге письмо от прапрабабки есть не у каждого человека. А серп она уж как-нибудь сама достанет. Она всегда может спросить у Таи, разве нет?

Теперь другая проблема. Да нет, не пропущенные пары — об этом горе-студентка давно перестала беспокоиться…

Мир.