ДРУГОЙ МИР

На секунду Панкратов проснулся и увидел, что Стряпчий все еще объясняет свой план запутывания Лешкиного дела. Лешка тут же закрыл глаза и вернулся в свой сон, но за эти несколько секунд профессор в своих рассуждениях успел уйти далеко вперед.
…– Если бы свет распространялся прямолинейно, картина, изображенная на рисунке 2, представляла бы две ярких полосы с резкими границами, но в действительности свет искривляется так, что образует много ярких и темных полос без резких границ. Это явление называется интерференцией и должно быть вам хорошо знакомо из курса школьной физики…

– Появление еще двух источников света затемняет точку X. А их удаление снова освещает ее. Каким образом? Можно представить два фотона, направляющиеся к точке Х и отскакивающие друг от друга как бильярдные шары. Только один из фотонов мог бы попасть в точку X, но они мешали друг другу, и потому ни один из них туда не попал.

Но когда через аппарат проходит один фотон за раз, что может проходить через другие щели, чтобы помешать ему? Мы обнаружили, что когда один фотон проходит через этот аппарат, он проходит через одну щель, затем что-то воздействует на него, заставляя отклониться от своей траектории, и это воздействие зависит от того, какие еще щели открыты;
воздействующие объекты прошли через другие щели;
воздействующие объекты ведут себя так же, как фотоны …– профессор выдержал драматическую паузу и победно оглядел наполовину дремавшую аудиторию, – … Но они не видимы…

– Лягушки не могут рассказать нам, что они видят, поэтому при проведении реальных экспериментов ученые используют фотоумножители…

– Извините Давид Натанович! – Светлана подняла руку.

– Ну что тебе еще Лунева? – спросил профессор.

– Лягушки не могут рассказать, а я могу!

– Ну и что ты можешь нам рассказать, Лунева?

– Я видела фотон, он такой маленький, кругленький и светится красным светом! И еще он… – громкий смех не дал ей закончить.

Лешка открыл глаза и увидел что все три девушки, сидя на диване, покатываются со смеху, а Стряпчий смотрит на них с довольной и чуть снисходительной улыбкой. Казалось, он только что закончил рассказывать очень смешной анекдот.

– Да, кстати, вы, кажется, собирались изложить, в чем состоит ваше дело? – обратился Стряпчий к Лешке, – Я вас перебил, извините!

– Дело мое очень простое, впрочем, это я уже говорил! Я по глупости сказал дознавателю, что я программист…

– Так! – Стряпчий снял очки и принялся усиленно протирать их полой пиджака.

– Что «так»? – переспросил Лешка.

– Нет, ничего! Я просто так сказал «так»!

– Разве вы находите, что это дело для вас трудно?

– Ни в коей степени! Да я и не такие дела запутывал!

– Так в чем же тогда дело?

– Глупый случай, вы не поверите! Вдруг неожиданно вспомнил, что, выходя из дома, оставил включенный утюг, надо срочно бежать! Не дай бог пожар! И потом, нейролингвистическое программирование не мой профиль!

Стряпчий надел очки и уже двинулся к двери, но Панкратов его остановил:

– Постойте, я же самого главного не успел вам сказать! На самом деле я вовсе не программист!

– Разве? – Стряпчий остановился и с недоверием посмотрел на Панкратова.

– Честное слово! Я даже не знаю что это такое!

– Так кто же вы тогда? Может быть все-таки маньяк? – спросил Стряпчий с надеждой.

– Да причем здесь маньяк? Чушь собачья! Вы лучше скажите, вы беретесь за мое дело? Может быть, вы сомневаетесь в материальной стороне, так я со своей стороны готов… любые деньги! Вот возьмите! Денег у меня много, это не все, у меня еще есть в банке… Таня, принеси, пожалуйста, банку!