Другой мир (СИ)

Сначала вернулись запахи — пахло чем-то удивительно свежим, как весной после грозы, потом звуки — чей-то тихий голос звучал где-то неподалеку, а затем свет. Он ощущал его даже сквозь сомкнутые веки.

Он открыл глаза — яркий, ослепительно-белый свет больно ударил по ним и Кристиан снова зажмурился.

К нему склонилась чья-то тень, и нестерпимый свет ушел, позволив ему открыть глаза.

Он лежал на кровати в спальне фамильного замка. Над ним склонился Закария. Длинные белые волосы брата мягко коснулись его груди, в черных глазах светилась отчаянная радость.

— Кристиан! Ты вернулся…!

Кристиан поднял руку и осмотрел её. Ну да — это была его рука — вполне себе настоящая, и это значило, что он был…. жив? Он жив!

— Я жив, — хотел сказать он, но из горла вырвался лишь сдавленный сип. — Он снова прикрыл глаза и помолчал, собираясь. — Сколько меня не было? — прохрипелся он до более — менее связного тона.

— Год, — голос Закарии дрожал от волнения, — тебя не было год, Крис. — Мы уже думали, что ты никогда не очнешься.

К Закарии подошел невысокий юноша и встал рядом:

— Мы так счастливы, что снова с нами, Кристиан, — сказал он, и его лицо осветилось улыбкой.

— Что с моей семьей? — в его голосе звучали страх и надежда.

— Крис, мне так жаль, — лицо Закарии омрачилось, — АлАна…, мы опоздали…., она погибла…,

— А мой сын?

Наступила пауза. Зак и юноша переглянулись. Затем Закария, встал на колени перед кроватью и быстро заговорил:

— Твой сын жив, Крис, — из груди мужчины вырвался вздох облегчения, — но, он не с нами.

Кристиан нахмурился и непонимающе уставился на брата.

— В тот день мы нашли его. Но твоя жена была мертва и мы не знали что делать. Нужно было спрятать его, чтобы Темные, которые рыскали поблизости, не смогли до него добраться. Их еще было слишком много. Я создал сферу, и мы оставили его в мире людей.

— Ты отдал моего ребенка людям?! Как ты посмел?

— Прости нас. Но это был самый оптимальный выход. В первую очередь мы думали о его безопасности. Митя передал его своей подруге, которая ему как сестра. Он в безопасности. Мы думали, что сможем забрать его как можно быстрее. Но во время битвы, ты обрушил Портал. Врата закрылись, Крис. И мы пока не можем ничего сделать…. Мы так ждали, когда ты вернешься. Нам нужны твои знания и сила. Только ты сможешь все восстановить.

Кристиан пытался приподняться, но он еще был слишком слаб и снова откинулся на подушки.

— Тебе нужно набраться сил, Кристиан, — подал голос, молчавший до этого момента юноша. — Ларка — очень хорошая! Я клянусь, она позаботиться о твоем сыне. Когда ты окончательно поправишься, мы все вместе восстановим Портал, и она вернет тебе ребенка.

— Уходите, — тихо сказал мужчина и отвернулся. — Мне нужно побыть одному.

Когда они ушли, Кристиан погрузился в тягостные размышления.

Возвращение в мир живых не принесло ему радости. Его жена была мертва, а сын в чужом мире, доступ в который закрыт. И закрыл его он сам. Он убил Бастиана и остановил войну, заплатив за это непомерно высокую цену. Сколько времени потребуется на то чтобы восстановить Врата? Месяц? Два?

Кристиан ошибся. Для открытия портала ему потребовалось гораздо больше времени….

4

Прошло четыре года, а от Митьки не было никаких вестей, чему я была признаться, только рада.

Меня Данька любил; для него я была мамой, хотя иногда он называл меня Ларочкой, как мои родители. Я же просто обожала его и даже в мыслях не могла представить, что нас могут разлучить. Я не единожды представляла себе, что будет, если Митька или Зак придут за своим сыном.

Правда, я не знала, где они находились, и были ли они живы вообще…

Предположим, они живы, и они придут за ним. И мне придётся расстаться с Данькой?

Во-первых, Зак — его законный отец; а во-вторых, я не имею никакого права лишать ребёнка полноценной семьи. Вся надежда оставалась на то, что Митька и его возлюбленный разрешат нам часто видеться…. а если не разрешат, то мне хватит ума и красноречия убедить их. Интересы ребёнка — прежде всего.

Я никогда не жаловалась на плохой сон или кошмары. Но с прошлой недели, в мои сны, почему — то стал приходить Митька. Он был также закутан в темный балахон, как в последнюю нашу встречу, ничего не говорил, а только смотрел на меня своими пронзительными зелеными глазами. Я просыпалась в холодном поту и с чувством чужого присутствия у меня в голове. И так каждую ночь.

Вдобавок к этому, у меня на работе начались неприятности, так сказать личного плана. Знаки внимания, которые оказывал мне главный врач нашей больницы — обрюзгший и крайне неприятный тип, были совершенно не к месту, и крайне меня раздражали.