Другой мир за углом (сборник)

Несколько миллиардов земных лет мы тайно наблюдали за развитием вашей цивилизации и выявили закономерность: на определённом витке развития вооружений происходит то, что вы называете «ядерной войной», и ваша цивилизация гибнет. Потом планета регенерирует, возрождается и вновь населяется цивилизацией людей. Но на новом витке снова гибнет.

Это случалось уже 16 раз. Сейчас должен был быть 17-й, но мы его предотвратили. Мы пришли вам на помощь, уничтожив ваши вооружения. Очень надеюсь, что эта информация заставит вас задуматься».

Я сидел, раскрыв рот.

– Как же! – прыснула Риточка, – Задумаются они, как же!

– Ты о ком? – не понял я.

– О военных, конечно. И о политиках.

Долго я сидел молча, а потом спросил:

– А мы? Мы задумаемся?

– Кто мы? – на этот раз не поняла она.

– Мы, люди?

Она не спит семь лет, а ей всего шестнадцать

…и потому она не будет спать ещё пять: ведьме-спец положено сначала проспать 7, потом 14 бодрствовать, а затем перейти на ночной образ жизни. Годы сна были потрачены на образование-во-сне, годы бодрствования – на практику. К 16 она уже умеет заклинать змей, летать на метле и – совсем немножко – без неё, обращаться в кошку… Но все знают, что именно 16 – самый опасный возраст: гормоны берут своё, и потому положено начинать практиковать сексуальную магию. А что значит «практиковать»? Правильно: влюбить в себя мальчика.

* * *

Она ожидала всего, чего угодно, но только не того, что он будет целые ночи проводить у её подъезда. Из-за этого придурка она уже пропустила два семинара по левитации, и (что важнее!) имитацию брачной ночи с суккубом, которую должен был проводить опытный инструктор из Индокитая.

Самое смешное, что она могла бы легко просто послать его куда подальше: навязчивый поклонник – только помеха. Одна беда: она и вправду влюбилась.

Эх! Говорила ей бабка – опытная ведьма средних лет – что в качестве первого поклонника, которого нужно влюбить в себя, лучше выбирать из самых страшненьких и противных. Нет же! Не послушалась: выбрала Гарика, самого симпатичного парня во дворе, по которому сохли все подружки.

* * *

Мила выглянула в очередной раз на балкон, где скучала её метла – уже вся застоявшаяся в ожидании. Блин, ну вот ведь упорный какой: стоило ей буквально носик высунуть, как Гарик, уже, казалось, окаменевший на лавочке, встрепенулся и вновь запел серенаду. Ну это уже ни фига не романтично!!!

Сегодня у неё был ежемесячный обязательный отчёт перед кураторшей: самой старой ведьмой околотка (по бабкиной протекции, естественно), который пропустить – смерти подобно. Вот обозлится на неё ведьма – и всё, прощай колдовская карьера – спишет её в помощь третьей помощнице младшего вурдалака лет на двести и кукуй как хочешь…

Короче, она решилась: запустила прицельно в сторону Гарика усыпляющее заклятие (серенада растянулась и начала заикаться), оседлала метлу и понеслась так, что в ушах засвистело: даже не взглянула в его сторону.

Как оказалось, зря…

* * *

У Гарика, снайпера-спец, уже прошли все сроки сдачи зачета стрельбы по движущимся мишеням. Ещё бы день, и всё – с большой вероятностью списали бы в младшие помощники киллера средней руки, когда ему, наконец, повезло: цель вылетела по расчётной траектории.

Разве он имел право промахнуться?

Про мороженое с шоколадной стружкой

Сначала он просто смотрел умоляюще, потом начал пускать слюни, потом – удивительных размеров пузыри, причём изо рта – разноцветные, словно мыльные, а из носа – как и положено – зелёные.

Какое-то время мой гуманизм видоизменялся, приобретая всё более причудливые конфигурации, а затем вербализовался в кратком, но безапелляционном, твердом выражении:

– Низя!

Пузыри полопались все одновременно, образовав на сморщенном личике затейливую бахрому, рот скривился и издал, наконец, крик такой мощности, что даже мои уши, предусмотрительно защищённые мощными стереонаушниками, в которых надрывал горло Кинчев («Мы вме-сте!!!»: старьё, конечно, но меня почему-то цепляет), начали непроизвольно сжиматься – на какое-то время даже показалось, что Кинчев сейчас захлебнется своим хрипом, подавится словами и замолчит навечно. Нет, пронесло, справился. Спасибо, Костя, спасибо, старик!

Я с отвращением осмотрел мороженое с шоколадной стружкой: оно уже подтаяло. Никогда я не любил эту холодную мерзость – и что дети в ней находят привлекательного?!! Выкинул в урну: ну не кормить же в самом-то деле простуженного, сопливого ребёнка этой гадостью…

* * *

Вокруг нас корчились в судорогах те, кто ещё совсем недавно были спесивыми и бескомпромиссными представителями развитой цивилизации из галактики «14 минус».

Я ухмыльнулся.

Переговоры можно теперь продолжать, но слово за мной. Я вдруг в полной мере почувствовал гордость за землян. Пусть они и выродившаяся нация, которая уже ни на что не годна, пусть даже самые важные переговоры поручают мне, «коробке с болтами», а не этим комкам жира, которые давно уже не видят разницы между виртуальностью и реальным миром.