Другой остров Джона Булля

были серьезный. Бродбент. Гм... Голова у меня не болит, во всяком случае. Вы пробовали этот

их потшин? Ходсон. Выпил один глоток, сэр. Торфом пахнет, ужасная мерзость, сэр. Потшин

и крепкий портер - здесь только это и пьют. Не знаю, как они это

выносят. Нет, мне подавайте честное пиво. Бродбент. Кстати, вы мне говорили, что здесь нельзя достать овсянки на

завтрак, а мистеру Дойлу была подана овсянка. Ходсон. Да, сэр. Они ее зовут размазней, сэр, вот отчего так вышло.

Необразованность, сэр. Бродбент. Ну, ничего, завтра спрошу себе размазни.

Ходсон идет к дому. Когда он открывает дверь, на пороге

появляются Нора и тетушка Джуди. Ходсон отступает в

сторону и пропускает их с видом хорошо выдрессированного

слуги, терпеливо переносящего тяжкие испытания, затем

уходит в дом. Тетушка Джуди подходит к столу и начинает

собирать тарелки и чашки на поднос. Нора идет к скамье и

выглядывает в калитку с видом женщины, привыкшей к тому,

что ей нечего делать. Ларри выходит из боскета.

Бродбент. С добрым утром, мисс Дойл. Тетушка Джуди (втайне считая, что такое приветствие смешно в столь поздний

час дня). С добрым утром (Берется за поднос.) Вы уже кончили? Бродбент. О да, благодарю вас. Простите, что мы вас не подождали. Это

деревенский воздух поднял нас так рано. Тетушка Джуди. Это рано, по-вашему? О господи! Ларри. Тетя позавтракала, должно быть, в половине седьмого. Тетушка Джуди. Молчи уж ты-то! Вытащил хорошие кресла в сад, да и радуется.

Мистер Бродбент насмерть простудится от твоих завтраков. Шутка ли, на

таком холоде! (Бродбенту.) Что вы потакаете его глупостям, мистер

Бродбент? Бродбент. Я сам очень люблю свежий воздух, уверяю вас. Тетушка Джуди. Э, бросьте! Разве можно любить то, что противно человеческой

природе? Как вам спалось? Нора. Вы не слышали, что-то упало сегодня ночью, так часов около трех? Я

думала, дом рушится. Но, правда, я очень чутко сплю. Ларри. Эге! Я помню, восемнадцать лет назад у этого дивана одна ножка имела

привычку вдруг отваливаться безо всякого предупреждения. Не это ли

случилось сегодня, Том? Бродбент. О, пустяки! Я совсем не ушибся. То есть по крайней мере... Тетушка

Джуди. Ах, срам какой! Да я же велела Патси Фарелу забить в нее гвоздь! Бродбент. Он это сделал, мисс Дойл. Гвоздь там был, вне всяких сомнений. Тетушка Джуди. Ах ты господи!

В калитку входит пожилой фермер. Он невысокого роста,

жилистый, с землистым лицом, низким голосом и угрюмыми

манерами, которыми он хотел бы внушить страх, но внушает

скорее жалость. Он настолько стар, что в юности, быть

может, носил фризовый фрак с длинными фалдами и

панталоны до колен; но теперь он прилично одет в черный

сюртук, цилиндр и серые брюки; и лицо у него настолько

чистое, насколько этого можно добиться умыванием, чем,

впрочем, сказано немного, так как эта привычка усвоена

им недавно и еще находится в конфликте с его

естественными наклонностями.

Вновь пришедший (у калитки). Доброго всем здоровья. (Входит в садик.) Ларри (покровительственным тоном со своего места). Да ведь это Мэтью

Хаффиган? Узнаете меня, Матт? Мэтью (нарочито грубо и отрывисто). Нет. Кто вы такой? Нора. Ну что вы, я уверена, что вы его узнали, мистер Хаффиган. Мэтью (нехотя соглашаясь). Ларри Дойл, что ли? Ларри. Он самый. Мэтью (обращаясь к Ларри). Я слышал, у вас хорошо дела пошли там, в Америке? Ларри. Да, ничего себе. Мэтью. Встречали там, наверно, моего брата Энди? Ларри. Нет. Америка большая страна. Искать там человека - все равно что

иголку в стоге сена. Говорят, он там теперь важная шишка. Мэтью. Да, слава богу. Где ваш отец? Тетушка Джуди. Он у себя в конторе, мистер Хаффиган, с Барни Дораном и отцом

Демпси.

Мэтью, не желая больше тратить слов на пустые разговоры,

поворачивается и уходит в дом.

Ларри (глядя ему вслед). С ним что-нибудь неладно? Нора. С ним? Почему ты думаешь? Он всегда такой. Ларри. Со мной он не всегда бывал таким. Когда-то он был очень любезен с

мастером Ларри; слишком даже любезен, на мой взгляд. А теперь ворчит и

огрызается, как медведь. Тетушка Джуди. Ну да ведь он купил ферму в собственность по новому

земельному закону. Нора. У нас большие перемены, Ларри. Прежних арендаторов и не узнать. Иные

так себя держат, словно ответить на вопрос - и то уже милость с их

стороны. (Отходит к столу и помогает тетушке Джуди снять скатерть;

вдвоем они складывают ее.) Тетушка Джуди. Интересно, зачем ему Корни понадобился. Он сюда носу не казал

с того дня, как последний раз принес арендную плату. И как он с ним

тогда разговаривал! Деньги ему чуть ли не в лицо швырнул. Ларри. Неудивительно! Разумеется, они все нас до смерти ненавидели. Ух!

(Мрачно.) Я помню, как они приходили в контору и рассыпались перед моим

отцом - какой, мол, я славный мальчик, и ваша милость то, и ваша

милость се, а руки у них чесались схватить его за горло. Тетушка Джуди. Вот уж не знаю, что им плохого сделал Корни. Ведь это он

устроил Матту долгосрочную ссуду и поручился за него, как за