Другой Пастернак: Личная жизнь. Темы и варьяции

… И «на чорта мне кровь твоя или моя», выходит, Пастернак вроде как не писал. Если вы, уважаемый читатель, в споре с кем-то по давней привычке откроете томик писем в полном собрании сочинений – вам правоты своей доказать не удастся. Напрасно вы будете ссылаться на декларацию составителей: «…Издание <> главным образомрассчитано на то, чтобы дать полный текст Пастернака в том состоянии, в каком он его оставил, когда в 1960 году его не стало» ( www.gzt.ru/culture/2004/03/16/012143.html ).

Он, вообще-то, оставил и такое письмо (от 7 мая 1958 года): «Во втором послевоенном времени я познакомился с молодой женщиной – Ольгой Всеволодовной Ивинской… Она и есть Лара моего произведения, которое я именно в это время и начал писать <> Она олицетворение жизнерадостности и самопожертвования. По ней не заметно, что она в жизни (уже до этого) перенесла. Она и пишет стихи и переводит стихи наших национальных литератур по подстрочникам, как делают некоторые у нас, кто не знает европейских языков. Она посвящена в мою духовную жизнь и во все мои писательские дела…» (ИВИНСКАЯ О.В. Годы с Борисом Пастернаком. В плену времени. Стр. 213). Мало ли что он писал! В полном собрании сочинений Пастернака не нашлось места и такому письму, будто не было пятнадцати лет его биографии.

«Няня, крестившая его, считала, что <> ангел-хранитель помогает ему все запоминать (Там же. Стр. 206)» (ПАСТЕРНАК Б.Л. Полн. собр. соч. Т. 10. Стр. 46). «Там же» в данном случае, очевидно, обозначает воспоминания Кра-шенинниковой. Хотя кавычки в конце предложения не закрываются, а следующая фраза начинается так: «По просьбе Пастернака Крашенинникова достала». То есть текст уже явно не из крашенинниковских воспоминаний, раз она названа в третьем лице, безграмотное употребление запятой (с этим – беда: «После смерти отца, (запятая!) в 1918 г. они с матерью переехали в Германию» (Там же. Т. 10. Стр. 416). Жэковская табличка, прикрученная к стенке лифта: «После нажатия кнопки, двери закроются автоматически») указывает также на то, что это текст не из профессионально подготовленной книги, но важно не это. Важно – отсутствие комментария о няне-крестительнице, даже если такой версии своей конфессии, кажется, придерживался и сам Пастернак. Видно, он сам никого не крестил и организацией крещения не занимался (крестины – в определенные дни, по предварительной договоренности). А свидетельство о крещении видел? Там прописаны отец, мать, их звание, вероисповедание, адрес, состоят ли в браке. И – восприемники. В каких-то исключительных случаях крестят без таких формальностей. Но это не в Москве, не в девятнадцатом веке (может, в Киеве, на горках, за тысячу лет до того никто никого не спрашивал), когда благообразная нянька приводит с улицы барчука определенного, судя по внешности, происхождения. Если она заявит, что нашла дитя на улице, его не крестить бросятся, а велят отвести в участок, а если нянька сообщит, у кого она служит – даже не у выкрестов, – это просто невероятно, чтобы священник не побеспокоился о тех совершенно неминуемых и серьезных неприятностях, которые он за свою апостольскую самодеятельность будет иметь. Если же нянька, влекомая тем не менее каким-то невиданным порывом, решила бы поступить с ребенком, как Анатоль Курагин с Наташей Ростовой, и крестить его тайно, за большие деньги (этот пустяковый вопрос опустим), то ее бы, как и Курагина Долохов предупреждал: «Узнается дело, тебя ведь под уголовный суд отдадут».

Господа чеченцы или евреи, мои читатели! Что бы вы сказали (или сделали), если б в один прекрасный день вернулись с работы домой и ваш умытый и накормленный нанятой вами няней ребенок, хорошо одетый и причесанный, рассказывая о проведенном без вас дне, между отчетом о секции восточной борьбы и посещении логопеда, сообщил вам, что он, ваш и вашей чеченки (еврейки) жены сын и внук ваших родителей, – теперь является православным христианином?

В общем, комментарии здесь необходимы, даже если они признак академичности (излишней, по мнению составителей, в полном собрании сочинений). Впрочем, биографический аспект здесь более чем налицо.

Вот биографический аспект в другой книге тех же составителей: «Лирическая высота любовной трагедии не снижена переданными в письмах тяжестью нищенского быта коммунальной квартиры 1920-х годов и трудностями свободной творческой работы писателя и художницы, которые стали в конце концов причиной их расставания в 1931 году».

Существованья ткань сквозная. Борис Пастернак.

Переписка… Стр. 4.