Другой принц (СИ)

- Кажется, мы что-то похожее уже слышали, - заметила Арья, вспоминая истории про драконов, которые рассказывал Жойен Рид, а Самвел сделал вывод, что мнимый корреспондент Сансы – это тот его «друг», который с усами.

- Ну я продал сначала кхалу бивень мамонта, из цельного известняка, - продолжал покаянно Самвел, - а потом даже в распорядители свадьбы выбился. Большие деньги в руках имел, но сел опять в нарды с одним разбойником тирошийским…

- Сколько должен-то остался? – спросил Лионель, Самвел был забавный парень и толковый к тому же, выручать таких людей и приятно, и полезно.

- Ох, если бы только деньги! – махнул рукой Самвел. – Я потом драконьи яйца еще у них взял, обещал к свадьбе дракончиков из них вывести. Иллирио мне не поверил, но кхал так разошелся, даже грозить ему начал, очень ему хотелось дракончиков на свадьбе, пусть даже маленьких. В общем, дали они мне эти яйца, сами в руки мне их совали. Яйца я, конечно, продал, чтобы проигранное возместить и чтобы хоть все остальное на свадьбе сделать как обещал, но вместо этого снова на два дня за доской завис. И опять с тем же результатом. Падение орла и сокола!

- То есть кхал остался и без денег, и без яиц, - уточнил Лионель, и смешливый Самвел прыснул, ему было, похоже, совсем не совестно. – А свадьбу из-за тебя они сыграли в чистом поле – что в кхаласаре наскребли, то и съели, и выпили, и подарили.

- Я поддельные яйца ему с дороги отправил, - признался Самвел. – Слушай, да, я струсил и тут у вас спрятался, где никто не найдет. Но я же у вас на путь исправления встал…

- Это с такой наценкой ты встал на путь исправления? – возмутилась Санса, и Самвел понял, что это благородные сэры в Вестеросе не торгуются, а благородные леди хоть и поддаются на соблазны и уговоры торговцев, но, если это потом приведет их к тяжелой ситуации, бывают иногда очень злопамятны, а в семье Талли – может, и бессердечны.

- На благое дело же собирал, - отговорился Самвел. – Одно яйцо я уже выкупил – хотите, покажу. Второе тоже знаю где, а вот третье за Стену ушло.

- Ой, какой кошмар, - наконец припомнила Арья то место в рассказах Жойена Рида, в котором овдовевшая по своей собственной глупости таргариенская принцесса бросается в погребальный костер мужа с драконьими яйцами. Теперь выходило, что в реальности она бросится туда с тремя крашеными камнями, и если ей и в рассказах Жойена приходилось нелегко, то в реальности ей придется хуже некуда. – Слушайте, по-моему, яйцо из-за Стены нужно вернуть.

_________________

** Полный текст былины про Авдотью Рязаночку можно прочитать, например, здесь: https://coollib.com/b/329646/read

========== XVII ==========

Саруман к Валар, о Сауроне:

Что ж, видно, мне идти…

Кто, как не я, вернуть сумеет брата!

(с) Айре и Саруман

Идея идти за Стену, чтобы выручить проворовавшегося жулика и вернуть драконьи яйца дочери Безумного Эйриса, подумывающей вернуть отцовский трон и что-нибудь при этом сжечь, была замечательно, восхитительно сумасшедшей, и не удивительно, что Куорен Полурукий, прослывший сумасшедшим по обе стороны Стены, словно ее почуял и появился в Черном Замке уже через неделю. Со свойственной сумасшедшим смекалкой, Куорен отправился к лорду-командующему, убеждать того в необходимости отправки разведгруппы на территорию противника с целью выяснить, для чего все Одичалые ушли еще дальше на Север и затаились в Клыках Мороза, а Джон понял, что дело принимает серьезный оборот и попытался отговорить сестер от похода за Стену, хотя и чувствовал, что они вернут ему должок за его упрямство.

Когда-то давно, пару месяцев назад, Арья собиралась ехать на Стену, чтобы отговаривать любимого брата погибать за Отечество, и даже трижды по приезде пыталась отговорить, нимало не смущаясь тем, что Джон уже принес присягу дозорного: для Арьи в мире существовала только семья, она бы ради семьи и на присягу зловещим Безликим наплевала. В третий раз Санса и Арья пришли уговаривать Джона вдвоем – не будь они его сестрами, ему уже орден стойкости давать можно бы было, за то, что две такие девушки уговаривают его уехать с ними, а он отказывается – да и так у них было, чем потрясти его сердце.

- Ты наш брат, а не их брат, - оборвала Джона Санса, когда тот начал рассказывать им о братстве Ночного Дозора, и Джон не сразу нашел слова: Кейтилин не любила внебрачного сына своего мужа, и в детстве Джону часто казалось, что Санса переняла это от матери.

Когда Джон пришел уговаривать сестер не ехать за Стену, Санса и Арья были тихие и удивительно примерные, а хитрые глаза они скромно прятали.

- Ты с Лео поговори, - предложила Санса. – Он мужчина, он все решения принимает.

Джон принял ловкий перевод стрелок за чистую монету и отправился к Лионелю, только по дороге поняв, что все аргументы, которыми он собирался воздействовать на сестер, в мужском разговоре прозвучат оскорбительно, словно он считает трусом либо Лионеля, либо себя. Джон задумчиво побродил по Черному замку, нашел новую линию разговора и отправился убеждать Лионеля, что это для девочек путешествие будет слишком опасным.