Другой выбор (+ бонус)

– Раньше тебя это не волновало, – хмыкает он, поправляя свои светлые волосы, зачёсывая назад. Я проследила взглядом за его движениями, внезапно ощутив желание сделать это своими пальцами.

Раньше? Раньше я не хотела оседлать его вот на этом стуле, сорвать его сексуальные очки, окружить его шею своими ладонями, чтобы никто и ничто не мешало мне наслаждаться мягкостью его губ и твёрдостью пресса. Я могу это сделать и думаю, Шейн не будет сопротивляться, но к чему это нас приведёт? Просто поцелуй? Страстные ласки? Секс?

Я качаю головой, отрешаясь от подобных мыслей. Хотя это очень сложно, когда на Шейне суперстильная обтягивающая чёрная футболка, вырисовывающая каждый кубик, каждый мускул.

– Раньше меня много чего не волновало, – абстрактно отвечаю, поворачиваясь к нему спиной. – Давай уже, говори, что я должна сделать, чтобы мои два часа прошли.

– Хочешь сразу перейти к отработке?

Я оборачиваюсь.

– Почему нет?

Шейн хмурится, поправляя очки.

– Не хочешь поговорить о нас? О том, что произошло вчера?

– Нет, – твёрдо отвечаю. – У меня нет никакого желания говорить о том, что произошло вчера. – Ага, хотя очень много желания повторить. Снова и снова. Пока голова не станет кружиться, словно я побывала на карусели.

– Ты же не собираешься предложить мне забыть? – Его плечи напрягаются.

– Именно это и собираюсь сделать, – поджимаю губы.

– Но нам обоим понравилось. – Шейн шагнул ко мне, а я выставила руку, останавливая. И это срабатывает. Парень замирает, как вкопанный. Он скрещивает руки на груди. – Почему?

– Множество причин. – Я опускаю глаза в пол. Навскидку я могу назвать с десяток.

– Назови хотя бы одну.

Он слишком хороший для меня – как бы примитивно это ни звучало. Я – червяк, без роду и племени. Моя мамаша – шалава, не брезгующая любым самцом. Отчим – владелец клубов и борделя, где и я частенько зависала.

Моя фамилия – фейк. Моя история – фейк. Даже мои глаза – фейк.

Я сидела в тюрьме, и такая метка гораздо хуже, чем печать позора.

Но это все не самое страшное. Шейн даже не подозревает, кого он целовал. Думаю, даже в самом страшном сне этому правильному мальчику, с его моральными устоями, не могло привидеться, что девушка, в чей рот он с таким самозабвение запускал свой язык, убийца.

Да, я убила человека. И не жалею об этом. Если бы сейчас все повторилось, я бы сделала то же самое.

Какую из этих причин назвать? Что рассказать о себе? Может, огорошить его всем и сразу?

Нет, конечно, нет.

– Мне не нужна вся эта хрень. – Я поднимаю глаза, в которых уже нет ничего, кроме суровой реальности. – Нравится, не нравится, какая разница? Говори, что я должна сделать, чтобы наконец свалить домой. Как же меня бесит эта школа!

***

Главная дверь заперта. Я запускаю пальцы в волосы.

Думай, Салли, думай! Чёрт тебя побери!

Я стискиваю свою голову, стараясь привести себя в чувства, отогнать страх, сковывающий тело и парализующий нормальную работу головного мозга.

В этом доме ещё два выхода: из кухни, ведущий в открытую веранду, и под лестницей, из которой можно попасть во двор. Позади двора огромная территория, покрытая густыми зарослями деревьев.

Я закрываю рот ладонью, чтобы не закричать, когда вдалеке громыхает раскат грома. Надо бежать!

Я кидаюсь к той двери, что находится под лестницей, и чхать, что босиком, а там сейчас будет лить, как из ведра. Главное – убраться из этого дома.

Я пробегаю холл, замечая тень, скользнувшую в гостиной. Она колыхнулась, явно заметив меня. Я прячусь под лестницей, останавливаясь и прислушиваясь. Никаких шагов. Может, тот, кто проник в дом, тоже слушает, пытаясь вычислить моё местонахождение?

Я аккуратно подступаю к двери, дёргаю за ручку, молясь, наверное, впервые в жизни. И мои молитвы не услышаны. Закрыто.

Сердце сжимается. В груди появляется чувство безысходности. По щекам скатились первые слёзы.

Что я могу сделать? Где могу спрятаться?