Друиды

Однако прыщ, фурункул или язва могли возникнуть на лице дурного человека и сами по себе: «Сенха, сын Айлиля, не мог вынести неверного приговора, чтобы не выскочили у него за это три прыща»[384], — говорится во введении к «Сенхус Мор». Когда злой гений уладов, Брикриу, «пытался скрыть свои мысли, на лбу у него выскочил багровый фурункул, размером с человеческий кулак. Он сказал Конхобару: "Она (то есть, скрытая им мысль) выйдет этой ночью из фурункула, о Конхобар"»[385].

Подобным же образом Даллан («маленький слепец»), филид, произнесший несправедливую сатриру на Аэда, короля Брейфне, в «Прогулке в дурной компании» (§ 2-32), был удивлен тем, что не нажил себе иных неприятностей, так как вместо возмездия к нему возвратилось зрение. Однако три дня спустя он умирает, и приходится искать ему замену, так как он стоял во главе филидов. Другой филид, Дубтах так защищает себя от обвинения в несправедливости: «Я свидетельствую моими щеками, чье белое достоинство не будет запятнано, что я принимаю здравое решение»[386].

В то время как прерогативой друида, «владыки жертвоприношения» и капеллана, было давать королю советы, филид — прорицатель, судья или врачеватель, — был обязан, главным образом, заботиться о здоровье короля, о его душевном равновесии и о. его исторических и научных познаниях. Филид Форголл, к примеру, должен был с первого дня ноября (Самайн) по первый день мая каждый вечер по воле короля Монгана рассказывать какую-нибудь историю. Когда этот последний оспорил однажды незначительную деталь повествования, то с великим трудом избежал угрозы сатиры, которая лишила бы его жены, королевства и собственной свободы, столь велико было могущество филида: «Филид сказал, что побьет его своими сатирами; он высмеет его отца, его мать и его деда; он споет такое заклинанье против всех вод страны, что не удастся больше поймать ни одной рыбы в ее заливах; он споет такое заклинанье против лесов, что они не принесут больше ни одного плода; и он споет такое заклинанье против равнин, что они не будут больше ничего родить»[387].

Воспоминание и толкование

В оправдание того уважения, которое оказывалось филиду, считалось, что он должен быть сведущ во всем. Если он не знал чего-либо, то ему самому следовало принять меры. Чтобы восстановить в полном виде великий эпос «Похищение быка из Куальнге», которого уже никто не мог рассказать целиком, преемник Даллана[388], Сенхан Торпейст прибегает к серьезным средствам: «Собрались однажды поэты со всей Ирландии вокруг Сенхана Торпейста, дабы выяснить, знает ли кто-нибудь из них "Похищение Быка из Куальнге" целиком. Но сказал из них каждый, что ему известна лишь часть.

Тогда спросил Сенхан, кто из его учеников с его благословения отправится через страну лета[389], чтобы найти целиком текст Похищения, за который один мудрец на востоке обещал книгу Кулмена[390] Эмин, внук Кинена, отправился тогда в путь вместе" с Муиргеном, сыном Сенхана. И случилось так, что путь их лежал мимо могилы Фергуса, сына Райга. Подошли они к могильному камню у Энлоха в Коннахте. Сел Муирген на тот могильный камень, а остальные оставили его и отправились искать дом для ночлега. Спел Муирген тогда песнь камню, будто к самому Фергусу он обращался… Вдруг окутал Муиргена густой туман, и три дня и три ночи никто не видел его. И тогда явился перед ним Фергус во всем великолепии своем, с каштановыми кудрями, в зеленом плаще, в тунике с капюшоном, расшитой алым, с мечом с золотой рукоятью, в сандалиях с бронзовыми пряжками. Рассказал ему Фергус все Похищение целиком, от начала и до конца[391].

Таким образом, можно понять, отчего кельты античности проводили ночи у могил, своих героев, чтобы получить пророчество[392].

Друид испытывал меньше затруднений, когда речь шла только о том, чтобы растолковать сновидение. В начале своей жизни король Катхайр увидел во сне женщину замечательной красоты, которая родила сына на склоне холма, где дерево с чудесными плодами тянулось ввысь до самых облаков. С момента рожденья сын был сильнее своей матери, и ей с трудом удавалось уберечься от него: Катхайр «проснулся тогда, позвал своего друида Бри, сына Байркида, и сообщил ему это известие. "Я сейчас растолкую все это, — сказал Бри. — Девушка — это река, носящая название Слайнне… Хозяин постоялого двора, что был его отцом, — это земля, на которой живет сто человек всякого рода. Тот, что находился в утробе женщины в течение восьми сотен лет, — это озеро, рожденное рекою Слайнне, и оно возникнет на твоем веку. Сын, что сильнее своей матери, — это день, в который родится озеро: оно поглотит всю реку… Великий холм у них над головой, — это твоя власть над всем. Дерево цвета золота и с плодами, — это ты сам, властвующий над Банбой (другое название Ирландии). Музыка, что слышалась в ветвях дерева, — это твое красноречие, гарантирующее и исправляющее решения гойделов. Ветер, качающий плоды, — это щедрость твоя, с которой раздаешь ты драгоценности и сокровища"»[393].