Друзей моих прекрасные черты. Воспоминания

Первый космонавт спускается по трапу. Уверенная быстрая походка, развевающиеся полы шинели. Бодрая музыка марша: «Мы рождены, чтоб сказку сделать былью…», и, конечно, тогда мало кто обратил внимание на предательски развязавшийся шнурок ботинка (это уже потом мы многократно видели по нашему родному телевидению). Короткий рапорт Гагарина Никите Сергеевичу Хрущеву: «…Задание партии и правительства выполнено!» Объятия, поздравления, цветы.

Выбегаем с Евлановым на стоянку к своему автомобилю и мчимся в Москву к Красной площади, где будет проходить торжественная встреча первого космонавта Земли. Шоссе свободно, все ждут кортежа, где в открытой машине будут ехать Ю. А. Гагарин и Н. С. Хрущев…

Когда на трибуне Мавзолея появляются Юрий Гагарин и руководители партии, вся площадь, переполненная людьми, взрывается бурей восторженных оваций.

Огромные толпы людей переполняют московские площади и улицы, ведущие к Красной площади. Митинг уже завершился. Почетные гости перешли в Кремлевский дворец, а народ на Красную площадь все прибывает.

Московскому горкому комсомола поручено участвовать в охране общественного порядка. Все комсомольские оперативные отряды мобилизованы; наши ребята на площади, и мы пытаемся как-то организовать и направить этот поток – но что тут можно сделать?! Например, с этими «сумасшедшими» студентами Московского авиационного института, в руках у которых самодельные плакаты – «Наш в космосе!».

Они продолжают восторженно скандировать: «Гагарину слава! Гагарину ура!»

Мы стоим у Спасской башни, прижатые к ней, как к высокому берегу, бурным потоком нескончаемой людской реки. Однако эта человеческая река не выходит из берегов порядка и придерживается какой-то внутренней дисциплины, хотя плотность толпы превосходит все, что можно себе вообразить. Пожалуй, никогда больше мне не приходилось так остро и так ярко переживать волнующее участие в великом, без всякого преувеличения, народном торжестве. Никогда потом меня не переполняло такое чувство гордости за страну, свой народ, за этого чудесного старшего лейтенанта Юрия Гагарина.

Вот он – простой русский парень, поднявшийся в космос на крыльях своей страны, своего народа! И как же он сразу приподнял всех нас над обыденностью жизни, над привычными человеческими заботами. Все мы тогда, все собравшиеся на Красной площади, да что там на площади, все люди нашей огромной страны чувствовали себя немного космонавтами. Это был наш общий народный праздник.

А потом было наше общее горе…

Ранняя весна 1968 года. Поздний вечер. Захожу в кабинет первого секретаря ЦК ВЛКСМ Павлова (замечу, одного из самых близких друзей Юрия Гагарина), Сергей Павлович взволнованно ходит по кабинету. Спрашиваю, в чем причина его тревожного настроения. Он показывает на ярко освещенные – все до одного – окна Центрального комитета партии, большинство из которых в такое время уже темны. «Что-то произошло. Никто ничего не говорит. Произошло что-то очень плохое, неужели с Юрой… чует мое сердце!» – говорит Павлов.

А утром радио и телевидение передают скорбную весть о гибели Ю. А. Гагарина и летчика-инструктора полковника В. С. Серегина в авиационной катастрофе во время тренировочного полета.

Через несколько дней с товарищами из ЦК комсомола едем во Владимирскую область по шоссе Москва – Горький. У райцентра Покров сворачиваем налево и дальше по бездорожью, через несколько оцеплений. Местами толкаем машину по пояс в снегу. Забираемся все дальше в лесную глухомань, к месту, где упал самолет Серегина и Гагарина. Вот они, обрубленные макушки деревьев и скорбно склонившиеся березы, они были свидетелями трагедии. Самолет почти вертикально вошел в землю и взорвался. На месте падения глубокая воронка, заполненная талой водой.

Летом этого же года к месту гибели первого космонавта организация Минтрансстроя пробивает прямую автомобильную дорогу. А чуть позже группа энтузиастов – студенты Московского архитектурного института во главе с профессором Николаем Николаевичем Уласом проектируют на месте гибели Гагарина и Серегина простой и величественный монумент – гранитная воронка и стела с именами погибших. Все ухожено. Ни одной соринки вокруг. Людской поток не иссякал все те годы.

А потом? Потом как всегда бывает в нашей жизни и памяти человеческой.

…Лето 2002 года. Шоссе Москва – Нижний Новгород. Поворачиваем налево, едем мимо собора по известной, хорошо наезженной дороге к месту гибели Гагарина.

Тишина. Поют птицы. Полное безлюдье.

Чтобы найти место поворота к памятнику, с дороги, пробитой когда-то молодыми строителями, спрашиваем всех встречных жителей из дачных поселков, которыми за эти годы обросла дорога. Люди неопределенно вразнобой машут руками. Да, они что-то слышали, но сами на месте гибели Гагарина никогда не были.