Дружба начинается не со знакомства (СИ)

Так вот, Гарри пошел в школу только после одобрения целого батальона врачей, после подписания стопок документов тёткой и после того, как за ним утвердили вторую группу инвалидности, потому что Гарри был нормальным, не идиотом и не дауном, и при необходимых навыках в будущем вполне может устроиться на работу.

На фоне всего этого как-то незаметно проскочили первые выбросы детской стихийной магии. Они случились, так сказать, в несознательном возрасте, и к настоящему времени Гарри не помнил, как поджигал каши и занавески и заставлял летать по комнате вещи. А в сознательном же возрасте, то есть уже после трёх-четырёх годиков, Гарри был поглощён всем вышеописанным, сдерживал свои руки-ноги, учился контролировать свое непослушное тело, развивал мелкую моторику рук при помощи рисования и письма. И тётя Пэт честно «забыла» рассказать ему о том, что он — волшебник, видя, что Гарри ничего не помнит и растет, как нормальный мальчик, безо всяких волшебных выкрутасов.

Что касается Дадли, то его детский шкурный интерес быстро прошел, потому что Гарри остался и перестал быть чем-то новым и интересным, а значит, и важным, и отныне на него можно не обращать внимания. Но будучи ревнивым, эгоистичным ребёнком, Дадли Дурсль скрупулезно следил за тем, чтобы всё внимание матери уделялось только ему, единственному и неповторимому. И он ревниво отбирал всё у Гарри, отпихивал его от мамы, требовательно просился к папе на колени, если там сидел Гарри, и всё такое по мелочи. Не смогли они подружиться в детстве, к сожалению, не смогли. Гарри имел кроткий и неконфликтный характер, добрый и спокойный нрав, он довольно пофигистически относился к придиркам своего толстого и неповоротливого кузена, зато тётя не могла на него нарадоваться — Гарри помогал ей по дому и на кухне, возился в саду с растениями и ухаживал за Люси.

Люсиндой Уаймен звали черепашку средиземноморской породы, которую подарили на пятый день рождения Дадли. Почему черепашку, кстати? Ну, раньше, собственно, был подарен экзотический и очень большой попугай-ара, он сидел в клетке и орал целыми днями свои несуразные птичьи песни и до смерти надоел Дадли. И тот променял ару на духовое ружье, которое, впрочем, скоро сломал, случайно сев на него. И я не знаю, как это у него получилось и сколько должен весить пятилетний толстый мальчик, чтобы под его весом сплющилось крепкое железное ружьецо. Итак, Дадлику подарили черепашку, его восторгу хватило на три с половиной часа, а потом, после срочных экспериментов, в ходе которых Дадли пытался выяснить — на что годится черепаха? — он потерял к ней интерес, черепаха оказалась довольно скучной и ни на что не пригодной. Но Гарри Люси понравилась; размером с кофейное блюдечко, черепашка была крайне симпатична, у неё были теплые карие глазки с круглыми черненькими зрачками, серьезные и очень умные, а на коричневом глянцево-блестящем панцирчике были чудесные желто-оранжевые узоры-полосочки. Она была очень неприхотлива в еде и занимала очень мало места, а также она была очень вынослива, раз сумела выжить после жутких дадлиных экзерсисов, я не буду их описывать, иначе Дадли достанется от гринписовцев. Гарри поселил её в картонной коробке и кормил салатами и кусочками овощей и фруктов.

Отношения с дядей у Гарри были нейтральными, а если совсем честно, то Гарри немного побаивался дядюшку — у него был высокий рост и огромное пузо, вечно красное лицо и полное отсутствие шеи, три подбородка и тяжелый, взрывной нрав. И если что не по нему, дядя тут же хватался за ремень, причем драл он одинаково обоих мальчишек, не разбирая особо, кто провинился. Имея флотское воспитание, дядя Вернон считал, что пацанов следует держать в строгости и ежовых рукавицах. Его сестра Марджори, впрочем, придерживалась тех же принципов. Заядлая собачница и заводчица элитных английских бульдогов, она не понаслышке знала, как воспитывать детей, а то, что она их путала со щенками, никакой роли не играло. Дети — всегда дети, что человечьи, что щенячьи, разницы никакой.

Лично Гарри радовался, когда приезжала тётушка Мардж, а как же, ведь с ней прибывали бульдоги, совершенно потрясающие существа, криволапые, широкомордые, слюнявые и ласкучие до предела, и как ни приедут, тут же начинают гоняться за мальчишками, чтобы облизать и приласкаться. Дадли спасался от них на чердачной лестнице, а Гарри — на дереве, ну, по крайней мере на том, на которое мог забраться. Это можно было наблюдать на улице, и, понятное дело, сторонние наблюдатели подчастую неправильно понимали ситуацию, Арабелла Фигг, например, всегда думала, что бедного сиротку Гарри гоняют злые и кровожадные псы, только и мечтающие, что порвать мальчонку. Кроме этого, торопыга Фигг видела, как малыш Гарри подстригает розовые кусты в саду под неусыпным оком грозной и непреклонной тётки, и слышала, как та сердито покрикивает:

— Да поаккуратней, урод! Ну кто ж так режет, осторожней держи!