Дружба начинается не со знакомства (СИ)

Сойдя с поезда, Гарри тут же услышал зычный рев Хагрида, тот, как и в прошлом году, созывал-собирал первокурсников. Вовремя сообразив, что он уже не первоклашка, Гарри проводил взглядом стайку устремившихся к Хагриду детей и влился в поток своего собственного курса. Ребячий ручеек привел его к каретам. Старые, деревянные, обитые потрескавшейся кожей, они стояли длинной вереницей вдоль дороги. Взгляд Гарри скользнул по оглоблям и упряжи, и он внезапно сбился с шага, ну, было с чего… Упряжь плотными кругами охватывала пустое пространство меж оглобель, если там и были лошади, то лошади-невидимки. Уздечек не было от слова «совсем», были хомуты, подперсья и подпруги, шлеи и седелки, вся эта амуниция была крепко и прочно пристегнута к оглоблям. Офигевший Гарри, не веря своим глазам, прошел вдоль оглобель и в полном изумлении воззрился на висящую в воздухе упряжь, несмотря на очевидное, она плотно охватывала явно лошадиное тело. Вот только лошади не видно было… Опасливо протянув руку, он осторожно коснулся «пустоты», и его пальцы неожиданно ощутили мягкую, шелковистую шкуру. Двигаясь на ощупь вдоль невидимого тела, он добрался до головы. Шея, ганаши, храп. Ноздри. Лошадь-невидимка повернула голову, руки и лицо Гарри обдало теплым дыханием, он прикрыл глаза и принюхался, ожидая вдохнуть запах сена и трав, но нет, эта лошадь ничем не пахла. Ни травой, ни лошадиным потом, ни навозом… Да что за чудеса?!

— Г-гарри… — кто-то неуверенно потянул его за рукав. Он оглянулся, рядом стояла испуганная Гермиона, позади — Невилл, и вот он-то водил глазами по «лошади», явно видя её. Охваченный внезапной догадкой Гарри взволнованно спросил:

— Невилл, ты её видишь?

Тот вздрогнул, ошалело посмотрел на Гарри и кивнул:

— Д-да, да, я её вижу…

— Странно. А почему я её не вижу?

Невилл попятился, побледнел и громко сглотнул:

— Это фестрал… Фестрал, мать твою…

— И что? — удивился Гарри, продолжая поглаживать невидимку.

— Да н-ничего, п-просто ты гладишь крылатое драконо-п-подобное с-существо… У-у-у него полная пасть клыков и ж-жуткие когти на ногах.

Ладонь Гарри застыла в воздухе, он нервно проглотил тугой комок в горле — это он кого тут гладит? — но его пальцы по-прежнему ощущали шелковистую шерсть, а его лицо продолжало обвевать теплое дыхание. Ну, если оно до сих пор его не сожрало, не оттяпало руки, не разодрало когтями ноги, то… И Гарри отмахнулся от возникшей было мимолетной паники и спокойно продолжил поглаживать лошадь-невидимку, которая, оказывается, называется «фестрал». Ну фестрал и фестрал, ему это слово ни о чем не говорит, главное, не кусается, дается в руки, телегу вон возит… в смысле, карету, а значит, домашняя животинка. Невилл же, видя, что фестрал стоит смирно и никаких фокусов не выкидывает, тоже осмелел и, подойдя поближе, робко коснулся черной блестящей шкуры, а когда его пальцы ощутили то же, что и Гарри, он от удивления вытаращил глаза.

— Ух ты!.. Такой мягкий.

— А то! — довольно согласился Гарри. Нащупав что-то длинное, спросил: — А это что?

— Грива, — ответил Невилл, с интересом наблюдая, как Гарри пропускает сквозь пальцы длинные вороные пряди фестральей гривы.

— Вау! Невилл, потрогай, они — как женские волосы!

В общем, их с трудом оторвали от фестрала и еле-еле уговорили сесть в карету. Впрочем, помог дождь, внезапно начался сильный ливень, который и загнал всех в кареты. Мест в карете оказалось четыре, два широких диванчика напротив друг друга, ну да второкурсники — не Гераклы с Аполлонами. Там, где разместятся четверо взрослых, с таким же комфортом разместятся и шестеро ребят. Вот и забрались в одну карету Гарри, Невилл с Гермионой и Драко с Панси и Милли. Рон поехал с братьями в другой карете, причем разместились как раз вчетвером, старшие доросли до размеров взрослых…

На распределении Гарри с интересом смотрел на шеренгу первокурсников и тихо офигевал от МакГонагалл и прочих взрослых — дети стояли насквозь промокшие, кое-кто даже почихивал — а те и не почешутся, ну хоть бы один позаботился о том, чтоб хотя бы мантию высушить…

— Лавгуд, Полумна!

О Боже! Мокрая-премокрая, жалкая и несчастная, маленькая, беззащитная Полумна, спотыкаясь, побрела к табурету, села. МакГонагалл опустила ей на голову Шляпу, девочка звонко чихнула. Шляпа скривилась и выкрикнула:

— Когтевран!

МакГонагалл кивнула, сняла Шляпу, Полумна встала и направилась к своему столу, а деканша вызвала следующего:

— Криви, Колин!

Из шеренги выскочил серенький мышонок, так, во всяком случае, можно было описать этого мелкого шустрого мальчонку с серыми глазами, серыми, пепельными кудряшками, слипшимися от воды. Его Шляпа направила в Гриффиндор, как и Джинни Уизли спустя сколько-то детей. Заметив, как она нацелилась на место рядом с ним, Гарри тут же постарался передвинуться так, чтобы у Джинни не было возможности усесться рядом — Гарри тесненько втиснулся между Невиллом и Шеймусом. Фиг ей, а не объект обожания! Перебьется…