Дружба начинается не со знакомства (СИ)

Шагнул было к софе, да и замер — дядя Вернон и тётя Пэт, растопырив руки, прикрывали своими телами двух мальчиков, а те, в свою очередь, отчаянно вжимались в тела взрослых. При таком раскладе каждый нормальный человек задумается о своем поведении, видя, как его боятся. Задумался и Хагрид. Притихнув, он подошел к камину, направил в него кончик своего зонтика, взмахнул и с его деревянного наконечника в камин ударила струя огня, который тут же ярко запылал, моментально согревая щелястую, дряхлую хижину и её временных обитателей. При ярком, но колеблющемся и дрожащем освещении стало видно, что у великана красное лицо и иссиня-черные спутанные волосы, а также черные блестящие глазки, похожие на жуков. Верзила, поглазев на съежившихся на софе людей, спохватился, полез в карманы своей кротовой шубы и достал знакомое до оскомины письмо, помахал им перед собой и неуверенно произнес:

— А Гарри Поттер-то где?

Петунья сдавленно пискнула, лихорадочно пытаясь сделаться пошире, потолще и потверже, чтобы наверняка закрыть обоих мальчиков и мужа впридачу. Вернон, впрочем, проделывал то же самое, и ему это удалось гораздо лучше, чем худенькой Пэт. Слегка обескураженный великан сделал ещё одну попытку:

— Гарри, да где же ты? Я тебе подарок привез, — на этих словах из кармана досталась коробка с чем-то, — и письмо из Хогвартса, вот. С днём рождения, значит, Гарри.

Гарри, понимая, что деваться некуда, нерешительно выглянул из-за дяди Вернона и робко посмотрел на пришельца, тот радостно заулыбался и приветливо загудел:

— А вот и наш Гарри! Ишь как на папку-то похож, один в один просто… а глаза материны. Держи тортик-то, я его сам испек! Может, и помялось слегка там чего, я на эту штуку сел по дороге, но вкус-то оттого не испортился, да! — И коробку мятую Гарри протягивает, заискивающе при этом заглядывая в глаза, как человек, который понятия не имеет, как с детьми обращаться. Ну, делать нечего, Гарри сполз с софы, подошел и неловко взял коробку двумя руками. И отрицательно замотал головой на предложение взять письмо.

— Не надо. Я не поеду в Хогвартс.

Сказав же эти слова, Гарри опасливо замигал, видя, какой эффект произвела его фраза на великана, у того был такой вид, словно его по голове кувалдой огрели. Бедняга никак не мог поверить в то, что услышал только что. Знаменитый Гарри Поттер отказывается ехать в Хогвартс! Да быть того не может! Не иначе как ему эти отвратительные магглы мозги промыли! Додумавшись до этого, разъяренный великан возмущенно взревел:

— Дурсль!

А дядя Вернон вдруг тоже возмутился и бешено заорал, брызгая слюной:

— А что сразу Дурсль? Если какому-то старому маразматику взбрело в голову заморозить мальчишку на ледяном пороге, то это нормально? Нормально, я спрашиваю? А если я пытаюсь защитить племянника от всяких ненормальных типов вроде вас, то уже Дурсль!

Не совсем ясно, что именно услышал великан, но он не стал разбираться. Слепой и глухой от бешенства, он в запале выхватил свой волшебный зонтик и направил его на… Дадли.

Гарри истошно завопил не своим голосом и без раздумий кинулся наперерез фиолетовому лучу, принимая на себя удар, предназначенный брату…

Вспышка острой боли и темнота.

====== Третья глава. Мистер Малфой и его сын ======

Сначала вернулся слух. Потом ощущение, довольно странное и непонятное. Но Гарри не спешил открывать глаза, внимательно прислушиваясь и к себе, и к звукам вокруг.

Чей-то голос надрывно голосил:

— Гарри, да как же так?! Гарри, ой… ну прости дурака старого! Ой… Да что ж я наделал-то?

А ощущения весьма неприятные, болело всё тело, это во-первых, а во-вторых, шея далеко вытянулась, из-за чего голова казалась высоко задранной, и что-то случилось с плечами… Гарри прилежно задумался, пытаясь понять, а что с плечами не так? Пока чувствовалось только одно, плечи отделили от тела, в смысле от шеи, и передвинули куда-то вперед. Запутавшись в своих ощущениях, Гарри решил наконец-то спросить, а что, собственно, произошло.

— Хрюк… Хрюк?

Услышав из своего собственного рта поросячье хрюканье, Гарри вынужденно открыл глаза и в панике осмотрелся. Вернее, попытался, потому что шея у свиней не расположена к свободному верчению головой и все, что она может, это опустить её вниз, поднять вверх или наклонить по-собачьи набок. Окружающий мир предстал перед Гарри в серо-черной и желтой гамме. Все остальные цвета и краски исчезли. Он лежал на коленях у тёти Петуньи, рядом — зареванный Дадли, где-то на заднем плане орали друг на друга дядя и великан. Гарри прислушался:

— А ну верни моего племянника, дубина дремучая!

— Дык, не могу я, недоучился-а-а-а…

— Ах, не доучился! Ну, погоди, недоучка, вот я тебе сейчас доучу! Верни Гарри, дуболом!

— У меня сова с собой, я щас записку, того, черкну и пошлю её за подмогой, стал быть…

— Да кончай языком молоть, делай!