Дружба по любви

Решая не слушать, а видеть, я с осторожностью скольжу взглядом по всем имеющим татуировкам на левой руке и натыкаюсь на начало импульса с учащением, что вновь заставляет застыть. – Ох, он не сказал, – с наигранной грустью проговаривает Джиджи. – Странно, а говорил, что скажет. Какой уж тут ТВОЙ лучший друг. – Джи, нахрена ты?..

Чтобы не вникать во все эти детские глупости и нарастающую обиду в постепенно тяжелеющей грудной клетке, я решаю уйти, не слушая голос лучшего друга, который идет следом. Начинает казаться, что идущие мне навстречу студенты в курсе всего происходящего, поэтому обращают на нас внимание и даже усмехаются, хотя это не так.

Я просто не могу понять, не могу принять или поверить в то, что сейчас уже точно является правдой. – Габи, я был обязан сказать, – бубнит Дориан, часто хватая мою руку, которую я гневно одергиваю. – Подожди же… Пожалуйста, дай объяснить. – Что-то ты не рвался объяснять, когда я не знала обо всей этой чертовщине, происходящей за моей спиной. И с кем! С Уитмор, которая в открытую подставляет меня каждый раз, когда только видит в этом возможность! Ни с кем другим, а именно с ней! – Габи, но… – Я не хочу разговаривать, Дориан. Точно не сейчас.

Отвязавшись от него только у нужной аудитории, я захожу внутрь и занимаю свое место, не желая думать ни о чем, хотя это просто невозможно. Это ужасная новость.

Всю лекцию пришлось провести в туманности вопросов, которые начали возникать от незнания подробностей. Я не хочу знать ответы, но понимаю, что они необходимы для прояснения всей этой идиотской ситуации. Каким образом эти двое смогли сойтись да еще и набить совместное тату?! Дориан не стал бы бить татуировку, встречаясь с этой сучкой всего несколько месяцев. Дориан вообще категоричен в выборе татуировок, тогда какого хрена произошло?!

На телефон приходит сообщение, но даже желание, – узнать причину довольно деликатного решения, – не может мне позволить заговорить с ним. Сейчас просто хочется провалиться сквозь землю и оставаться там до того момента, пока эти двое не разойдутся или не признаются в неудачной шутке, чтобы просто жестоко разыграть меня.

Когда занятия подошли к концу, я выглянула на улицу и заметила друга, ожидающего меня на парковке. Обычно Дориан подбрасывает меня до работы, чтобы сэкономить мое время на дорогу туда и обратно, однако сейчас логично, что у меня нет ни малейшего желания находиться рядом с парнем даже в одном здании, не то что в машине. Продолжая атаковать мой телефон, друг в конечном итоге не выдерживает и направляется внутрь университета, пока я, со страхом быть замеченной, забегаю в небольшой коридорчик, наблюдая за тем, как Кроуфорд проходит мимо, направляясь к лестнице. Быстро выбежав на улицу, стремлюсь к метро, которое, к счастью, находится в одном квартале от учебного заведения.

Кафе на окраине города не такое примечательное. Не думаю, что бы я смогла зайти сюда по собственной воле, поскольку вывеску с названием найти гораздо сложнее, чем само кафе. Все, кто живет неподалеку, являются частыми гостями, а вот «новеньких» не часто удается здесь видеть. Частые гости уже привыкли ко мне, поэтому работать доводится легко и комфортно. Помимо меня в кафетерии работает девушка по имени Джейн и бармен, которого зовут Карл.  Не могу сказать, что мы с Джейн настоящие подруги, но мне нравится с ней общаться. Не смотря на ее достаточно яркий и суровый образ рокерши, эта девушка проста в общении и всегда может подстроиться под любую компанию, в которой состоит. Таких людей любят все. Душа компании. Коротко стриженные волосы красного цвета, пирсинг носа, левой брови, нижней губы и татуировки на шее и руках влияют только на первое впечатление, но стоит только пообщаться, как сразу понимаешь, насколько внешний вид бывает обманчив. Что касается Карла… Не люблю говорить о нем, но… Я больше, чем уверена, что этому мужчине необходимо ко всем придираться, чтобы чувствовать себя лидером, которому ему в силу ужасного характера нет смысла быть, но, кажется, Карл считает совершенно иначе. Судить людей по внешности – не мой стиль, но не ухоженность этого мужчины сама кидается в глаза. Лысина неаккуратно прикрыта засаленной челкой из светлых волос, которые не особо спасают положение или задумку носителя; на уголках тонких губ всегда можно разглядеть сухость того, что он пил, а предпочитает Карл в основном томатный сок из бара, который никогда не оплачивает. На самом деле мне его жутко жаль, поскольку в тридцать лет выглядеть подобным образом – просто невозможно по причине лишь скверного характера. Наверняка истина данного «образа» заключается в чем-то более серьезном.