Дружба, скрепленная кровью(Сборник воспоминаний китайских товарищей — участников Великой Октябрьской социалистической революции и Гражданской войны в СССР.)

Мне в то время было лет одиннадцать-двенадцать, и в партизаны я, конечно, не годился. По ночам я часто просыпался от выстрелов, днем то здесь, то там видел толпы взволнованных людей и не совсем понимал, что все это означало. Прислушиваюсь — оказывается, снова дали знать о своем существовании наши русско-китайские партизанские отряды. Ох, и радовались же люди от таких известий! На вокзале чехословаки сдались нашим партизанам. Наши убили японских часовых на пристани. А английские и американские вояки — те просто на колени упали и пощады запросили, когда наши партизаны окружили их.

Оборона Третьей Речки

Во Владивостоке я работал учеником в обувной лавке. Прожил я там год, и все эти триста шестьдесят пять дней дрожал от страха за свою жизнь, знал, что железные крюки японских дьяволов могут вцепиться и в меня. Потом, когда русско-китайские партизанские отряды стали все чаще тревожить интервентов в нашем городе, а у тех в свою очередь возросла жестокость по отношению к китайским рабочим, жить во Владивостоке стало просто невозможно, и я вслед за своим хозяином перебрался на Третью Речку. Это было весной 1921 года, когда мне было двенадцать лет.

На Третьей Речке японцев оставалось еще немало. Английские и американские интервенты, а также чехословацкий корпус к тому времени уже ушли с Дальнего Востока. Неподалеку от Третьей Речки начинался большой лес, откуда партизаны совершали налеты. Японцы, уже достаточно к этому времени наученные, все время отсиживались в гарнизоне на Третьей Речке, не рискуя бесчинствовать так открыто, как в Никольск-Уссурийском и Владивостоке.

В доме своего хозяина на Третьей Речке я прожил недолго и ушел к китайским рабочим. И только через несколько дней я обнаружил, что живу-то, оказывается, чуть ли не в самой штаб-квартире партизан. Дело в том, что на Третьей Речке существовал союз китайских торговцев, а у них было и вооружение, и боеприпасы. Японцы боялись только партизан и китайцев-рабочих, а в дела торговцев не вмешивались, считая, что те «сильно хорошие люди». Партизаны узнали об этом и однажды вечером окружили помещение союза, предварительно нарушив связь. Командир партизанского отряда заявил старшине союза, что отныне союз должен помогать партизанам. Китайские торговцы и сами-то давно уже ненавидели японцев, а тут, видя, что среди партизан тоже есть китайцы, не раздумывая, согласились. Охрана союза в основном состояла из бывших кули или бедняков, которые всегда симпатизировали партизанам, и поэтому долго убеждать их не пришлось — они сразу же подчинились распоряжениям партизан. Впоследствии многие из них ушли к партизанам.

Как только партизаны обосновались в помещении союза, большой дом рядом, а также улица перед зданием союза оказались под их контролем. Днем и ночью стояли партизанские посты, и, как только приближались японцы, в здании союза немедленно узнавали об этом. Если японцы собирались что-либо предпринять и приходили в здание союза позвонить по телефону, партизаны, разумеется, перехватывали их разговор. Не раз заместитель командира партизанского отряда под видом японца присутствовал даже на их совещаниях. Японцы и шагу не могли ступить без того, чтобы партизаны об этом немедленно не узнали.

В целях безопасности наших советских товарищей-партизан мы поместили их в самой потайной комнатке союза. Там они всегда проводили совещания с командиром отряда, намечали планы действий, руководили борьбой против японцев на Третьей Речке. Давали поручения и мне. Я часто передавал распоряжения командира отряда партизанским связным в лесу. Проходя мимо японских часовых, кланялся им как можно ниже, а сам думал: «Не пыжтесь особенно! Скоро улепетывать придется!»

В то время силы у партизан были еще небольшие, поэтому на Третьей Речке партизаны занимались лишь сбором информации о положении японцев, копили силы и руководили налетами других партизанских отрядов, действовавших в тайге, на японские гарнизоны, а сами в открытые схватки не вступали. Зато когда осенью 1922 года части Красной Армии начали штурм Третьей Речки, тут уж и наш отряд показал себя как следует. Вместе с регулярными частями Красной Армии мы вышибли японцев с Дальнего Востока.

Комсомольцы из Лесозаводска

В 1927 году я приехал в Лесозаводск. Этот не очень большой городок расположен недалеко от реки Уссури. Там работало много китайцев: лесорубы, кузнецы, официанты, портные, сапожники. В Лесозаводске я вступил в комсомол.

Это было время, когда партия большевиков начала борьбу за социалистическую индустриализацию страны, повсюду строились заводы и везде требовались технические кадры. Как нуждалась тогда Советская страна в специалистах! Только где же сразу найдешь столько? Разве можно было построить в Сибири заводы, восстановить во всей стране разрушенную промышленность и создать новые индустриальные центры без огромной армии строителей? Надо было растить свою интеллигенцию из рядов рабочего класса. И комсомольцы нашего городка под руководством большевиков горячо взялись за учебу.