Дружеский роман

— Лен, я не понимаю твоей паники, — признался Гарбузов, заканчивая переодеваться и убирая в шкаф форму. — Ну, узнает парень правду. В чем проблема? Я вообще не понимаю, к чему весь этот огород было городить, — признался он. — Хотя, нет, думаю, понимаю. Ты всегда была послушным ребенком. Единственная твоя непокорность выразилась в браке с Константиновым. До сих пор никто не может понять той скороспелости, с которой ты стала его женой. Многие склонны были считать, что беременна. Но там не было ни беременности, ни, так понимаю, любви, — и тон мужа звучал с пугающей уверенностью.

— Олег, тебя куда понесло?

— Лена, любящий человек, по-настоящему любящий, никогда не оставит свою вторую половинку в трудную минуту, — с уверенностью произнес Олег, направляясь в кухню. — Кому и что ты пыталась доказать, не знаю. Лёха тебя любил. Только я это понял поздно. Сам был в тебя влюблен. Убедил себя в том, что Константинов, в самом деле, потешил свое самолюбие, доказав всем, что может заполучить одну из завидных невест города. Рыдала ты вполне правдоподобно, рисуя в самых темных красках свою с ним жизнь, и его решение оставить тебя с ребенком на руках. Мне бы следовало помнить, что актерское мастерство у тебя не только в крови, но и в профессии.

— На тот момент все так и было.

— Да не было так, — с тенью усталости отмахнулся Гарбузов. — Ты не любила его вообще никогда. Тебе был важен только статус. У Лёхи тогда сил не хватило для борьбы с твоими родителями и твоими взглядами. Влюблённый человек никогда не станет добивать своими действиями. В тот момент, когда ему больше всего нужна была твоя поддержка, ты устроила спектакль с громким разводом и уходом из семьи, обвинив его, кажется, во всех смертных грехах.

— Я знаю, чем страшно переохлаждение, — выкинула извечный свой козырь Ленка. — Он вообще мог стать неполноценным мужиком. Или детей-уродов наделать. А мне что с ними потом было бы делать?

— Но Димку ты родила, — резонно напомнил Олег, инспектируя содержимое сковород и кастрюль на плите. Вот что было не отнять у Ленки, так это кулинарные способности. Готовила отлично. Причем — всегда, в любом настроении.

— А я точно знала, что он до купания Константинова зародился, — спокойно прозвучало очередное откровение. — Но Константинов девочкой бредил. И стал бы настаивать на втором ребенке. А я рисковать не собиралась. Я нормально жить хотела, Олег, а не по больницам мыкаться. Знаешь, такое простое, человеческое желание женщины. Эти дети на мне были бы, а не на нем. Мне оказалось легче сразу с ним порвать.

Вот на столько откровенно они еще не говорили. Однако и на этом акцентировать внимания Олег не стал. В последнее время вообще мало, на что обращал внимания в семье. Нет, чувства к жене не умерли. Но очень заметно видоизменились. Слишком многое со временем открылось. Только менять что-либо давно уже поздно. Двое детей-подростков накладывали определенные обязательства. Переломать ребятам психику в его планы не входило.

4

Новгород Великий. Когда-то давно поверил женщине, которую безответно любил. Но она, странным образом, выбрала человека, совершенно ей не подходящего. Нет, парой они были отличной, видной. Вот только социальный статус — совершенно разный.

Сын работяги и дочь партийного работника никак не могли состыковаться. Не только состыковались, поженились. А потом Ленка вдруг появилась на пороге его квартиры, бьющаяся в истерике. С жалобами на несносный характер Константинова. С рассказами, на сколько жутко с ней обращается. Что-то там еще о ребенке говорила. Как позже, правда, выяснилось, друг и знать не знал о беременности жены.

— И во мне ты просчиталась… — заметил Гарбузов вслух, доставая из посудного шкафа тарелку.

Что муж, в данном случае, имел в виду? А шут его знает. Только Ленка почуяла опасность. Разводиться в обозримом будущем, да и — вообще, не собиралась. Хоть брак и не устраивал некоторыми аспектами, а все же давал стабильность и статус, что совсем немаловажно. Старых она взглядов!

— Олег, я…

— Не любила, — перебил Ленку, правда, позволяя забрать из его рук тарелку. Наблюдая, как начинает накладывать ужин, продолжал, направляясь к столу. — Просто для твоих родителей я был куда более подходящим и перспективным. Мать — директор РОНО, отец — не последний человек в городе. У меня самого перспективы маячили. Как минимум на уровне городской власти должен был зацепиться. А у Константинова на тот момент — отец на заработках в столице, мать с двумя детьми только перебравшиеся в Питер, причем младшая сестра — еще школьница. Родители, к тому же, непонятно, живут-не живут вместе. Жизнь Лёшки вообще могла сложиться по-другому. Да, ни твоих, ни тебя он не устраивал. Вот только понять не могу, с какого перепуга ты замуж за него выскочила?

— Какая теперь разница, — поставив перед мужем тарелку с ужином и выставив на стол корзинку с хлебом, обронила Ленка. Они периодически поднимали данную тему. Только вот на столько глубоко не копали.