Дружество Кольца

Наконец стряхнули оцепенение и принялись искать что-нибудь, способное прояснить, какое несчастье сгубило вождя гномов и куда подевались его сподвижники — ведь кто-то Балина похоронил. В восточной стене, прямо под окошком, обнаружилась другая, непримеченная поначалу дверь. Толща пыли у обоих порогов скрывала кости и черепа убитых: вперемешку валялись пробитые шлемы, рассеченные щиты и проржавевшее оружие. Боевые топоры гномов соседствовали с кривыми мечами из вороненой стали — такими орудовали орки.

За дальней дверью начинался новый коридор, а по всей палате в многочисленных стенных нишах стояли окованные железом деревянные сундуки. Все они были взломаны, содержимое разграблено или уничтожено, но когда приподняли сорванную с одного крышку, под ней лежала книга. Вернее, то, что от нее осталось, — изорванная, истыканная мечами, с обгоревшими по краям и заляпанными чем-то темным, не иначе как кровью, страницами, она почти не сулила надежды прочитать хотя бы несколько строк. Гэндальф бережно поднял книгу, положил на надгробие и стал осторожно переворачивать хрупкие, ломкие листы. Тут выяснилось, что, несмотря на ужасное состояние, кое-где можно было разобрать текст: записи, сделанные в разное время, не одной рукой и на нескольких наречиях. Помимо рун Даэрона встречались письмена Дола и изысканная эльфийская вязь.

— Похоже, мы нашли хронику Балинова похода, — сказал Гэндальф, оторвавшись от рукописи. — Насколько я понимаю, вести ее начали тридцать лет назад, когда Балин с дружиной вступил в Темноводье. Наверху каждого листа две цифры — скорее всего, это год и номер страницы. Видите, тут пометка 1/3 — «год первый, страница третья» — двух начальных страниц в книге недостает. Послушайте, что мне удалось прочесть: «Мы истребили орков у Ворот и выбили из кар…» — думаю, из «караульного помещения». Так, дальше… «Они во множестве полегли в долине при яр…» — наверное, «ярком свете солнца», тут пятно, ничего не разобрать. «Доблестный Флоин сражен стрелой. Он упокоился под зеленой травой, на берегу Зеркального». — Ниже две строчки размыты, ничего не прочесть… ага: «отбит двадцать первый зал Северного Крыла, там можно обосноваться». Опять пропуск — целый клок вырван, потом упоминается световая шахта и… вот! «Балин утвердился в палате Мазарбул».

Маг вопросительно посмотрел на Гимли.

— Это Летописный Чертог, — пояснил гном, — думаю, то самое место, где мы находимся.

Гэндальф кивнул и продолжил:

— Тут читаются только отдельные слова: «золото», «Даринова секира» и, кажется, «шлем». Последняя строчка ясная: «Балин провозглашен государем Мории». На этом, видимо, заканчивается первая летопись — ниже просвет, помеченный звездочками, а следующая запись сделана другой рукой. Читаю: «Мы нашли истинное серебро», пропуск… хм… может быть, «хорошо скованное», и… слово на «м», вернее всего, «мифрил». Последние две строки — «Один отправился на поиски верхних оружейных Третьего уровня»… «запад»… и… «Эльфийские Врата».

Маг умолк, продолжая перелистывать книгу.

— Тут несколько страниц так испорчены, что хоть глаза прогляди, особливо при таком свете, все равно не разберешь. Кое-какие листы и вовсе вырваны, после третьего года идет пятый. Нет, дальше не осилить… может, потом вынесем книгу на солнце и… Хотя постойте — вот здесь письмена довольно разборчивые. Эльфийские руны, а почерк крупный и твердый.

— Должно быть, это Ори, — сказал Гимли, придвинувшись и взглянув на книгу из-под руки Гэндальфа. — Он часто писал по-эльфийски и славился хорошим почерком.

— Почерк-то хороший, но вот вести, боюсь, дурные, — пробормотал маг. — Первое понятное слово «горе», потом до конца строки все смазано, и… что это такое? Наверное, «вчера». Да. «Вчера, десятого ноября пал Балин, государь Мории. Он вышел один в долину полюбоваться Зеркальным и был застрелен затаившимся в скалах орком. Убийцу мы уничтожили, но… в великом множестве… с востока, вверх по Среброструйной…» Снова кровь, а дальше, до конца листа, только: «…укрепились в Воротах… удержать долго, если не…» — тут обуглено, и одно слово «ужас».