Дружина сестрицы Алёнушки [СИ]

— Догадался? — вздохнула Алена. — Ты чем старое ворошить, отдал бы лучше Змею свою фляжку с живой водой. Если он не поправится, нам всем отсюда не выбраться.

Персиваль молча отцепил от пояса флягу и протянул Горынычу. Змей помедлил, вглядываясь в глаза юноши, потом улыбнулся и взял флягу, пожав при этом руку молодого рыцаря.

Небо моргнуло. Наступил пятый час вечера, зеленая четверть. Спать укладывались почти успокоенные, оставив дежурить Илью. Но вскоре Персиваль начал кашлять. Алена встревожилась, встала и потрогала лоб юноши. У рыцаря явно была высокая температура. Алена растолкала Баюна и попросила его спать на груди Персиваля — прогреть его как следует.

— Я тебе что, горчичник что ли? — проворчал кот, но перебрался к рыцарю и тихонько замурлыкал, свернувшись калачиком на его груди.

Через некоторое время кашель стих и Персиваль заснул. Алена еще подходила, трогала его лоб, но похоже Баюн знал свое дело, и юноша пошел на поправку. Девушка успокоилась и сама собралась заснуть, но тут тревожно заворочался Горыныч. Алена осторожно, чтобы не разбудить остальных, встала и перебралась поближе к Змею. Илья покосился на них от костра, но промолчал.

«Плохо тебе? — Алена тихонько дотронулась до руки Змея. — Может, нужно что-то?»

«Сон дурной мне приснился, милая. Будто бы Черномор украл у Кощея меч-кладенец».

«Ох беда, коли сон в руку, — вздохнула Алена. — Получится, что мы напрасно здесь страдаем».

Змей приподнялся и сел, привалившись к стволу дерева.

«Силы у меня уходят, Аленушка. А пополнять их нечем. Земля тут мне чужая, не моя матушка. Без живой воды еще одной такой драки я не выдержу».

У Алены сжалось сердце.

«Но ведь и Кощей здесь не в полной силе?»

«Мне сейчас и того хватит, — Змей криво усмехнулся уголком рта. — Вот уж не знал, не ведал, что буду бояться Заморыша».

Алена прижалась к нему, обняла обоими руками, словно пытаясь согреть.

«Мы обязательно выберемся отсюда, назло всем, вот увидишь. А когда вернемся на поверхность, ты сразу поправишься, — Алена потянулась и поцеловала Змея в губы. — Я люблю тебя».

Горыныч порывисто обнял девушку.

«Ради этого стоило сюда идти и все вытерпеть. Ну почему ты так долго не признавалась, солнышко мое ясное? Чего боялась-то?»

«Неважно, — Алена замотала головой. — Помнишь, тогда в Златограде, я не ответила тебе? Теперь отвечу. Да, я пойду за тебя замуж».

Змей откинул голову и взглянул прямо в глаза Алены.

«Клянешься?»

Глаза Горыныча были глубокими, как темно-зеленые омуты. У девушки замерло сердце. То, что происходило сейчас между ними, было серьезно и необратимо, это она поняла вдруг всем своим существом. Алена запаниковала: «Что я делаю? Он же не человек!» Вспыхнули предупреждающими знаками слова Бабы-Яги: «Ты бы еще в Солнце влюбилась!». И вдруг бабушка словно бы оказалась рядом с ней. Яга смотрела на девушку, нахмурившись, и качала головой.

«Так ведь когда-то и у Солнца жена была», — сказала ей Алена, вспомнив старинную сказку.

«Ох, девка, сгоришь, с огнем играючись… Да и богам с человеческими женами жизни не было».

Алена упрямо тряхнула головой, разгоняя наваждение.

— Клянусь, — твердо сказала она вслух.

Змей сжал руку Алены, по-прежнему не отпуская ее взгляда.

— И я клянусь. Огнем своим клянусь быть твоим мужем.

В глубине его глаз на миг зажглись всполохи, а ладонь стала невыносимо горячей. Но Алена не выдернула своей руки и не отвела глаз. Змей улыбнулся счастливо и тут же стал казаться ровесником девушки.

«Вот выберемся наверх, я попью живой водицы вволюшку, поправлюсь, и будем мы с тобой жить хорошо-хорошо», — он зарылся лицом в волосы Алены.

Девушка заснула, прижавшись к Змею, в теплом кольце его рук.

Когда они проснулись, стало еще немного темнее. Залив травяным чаем требующие пищи желудки, путники двинулись вперед, берегом реки, к морю. Никаких серьезных препятствий у них на пути не встречалось. Лесной пожар так и не перекинулся на эту сторону реки. Да и по другую сторону лес стоял пока целехонек, хотя все небо на востоке до сих пор было затянуто дымом. Впрочем, возможно, это был не дым, а тучи. По дороге Алена все высматривала, не попадутся ли где орешки или ягоды. Но все съедобное уже растащили лесные жители — на запас на Кощеев день. Изредка попадавшиеся орехи только дразнили голодные желудки. Но даже голод не мог погасить праздника в душе Алены. Они со Змеем шли порознь, лишь иногда переглядываясь, и от этих улыбчивых взглядов становилось легче терпеть все невзгоды.

Через некоторое время хвойный лес кончился. Они вышли на широкий луг. В вечерних сумерках трудно было разглядеть, что происходит хотя бы в километре от них. Вскоре небо над ними потемнело. В спины ударил сырой ветер и из надвинувшихся туч хлынул ливень. Правда, струи дождя оказались, против ожидания, теплыми.

— Ждали Кощея, а тут на тебе, — Добрыня подставил лицо каплям, жадно хватая их ртом.

По небу прокатились раскаты грома. Друзья в ответ радостно рассмеялись.

— Похоже, я хорошую трепку задал Заморышу, раз он боится теперь даже показываться, — довольно улыбнулся Змей.