Дружка (одноклассница) (СИ)

Вероника сначала юлила, пытаясь скрыть тот факт, что матери рядом просто нет, и потому она позвать ее не может. Но от гестапо в лице Инги невозможно было что либо утаить. Через пять минут она уже знала все в подробностях. И когда Жора с непроницаемо-невинным видом вошел в зал, его встречала рассерженная, жаждущая крови валькирия.

Нет, она, разумеется, не кричала на весь зал, не ругалась громко. Но как она ругалась! Какие кары небесные должны были обрушиться на голову Арсена Гамова…

В какой-то момент Жора даже пожалел мужика, если десятая доля этих пожеланий исполнится…. Он незаметно отвернулся, скрывая улыбку, закатил глаза и присвистнул. Когда повернулся, Инга уже привстала, уперев руки в боки:

— Нет! Я сейчас сама туда поеду! Я этому… — губы энергично шевелились, явно произнося что-то ужасно нецензурное. — Я ему покажу, как мне свадьбу портить!

Ей показалось, что супруг недостаточно проникся серьезностью ситуации:

— Жора, я не шучу! Ты должен вмешаться!

Супруг на это спокойно ответил:

— Денис там, все будет нормально. Он справится.

— Жора! Что ты…???!

Инга набрала полную грудь воздуха, чтобы высказать все, что об этом думает, а Жора посмотрел ласково, нежно коснулся костяшками пальцев разрумянившейся щечки и чуть свел брови. И ей вдруг стало понятно, что иногда в жизни мужчины случаются ситуации, когда он должен справиться сам. И вмешиваться в это не надо. Ну, без крайней необходимости.

Дикое пламя ярости в ее глазах сменилось тихим светом, она покачала головой и улыбнулась, потом взяла руку мужа и прижалась к ней губами. Жора вдруг понял, что в этом жесте отразилось все ее доверие и уважение к нему. И любовь. Глаза молодого мужа подозрительно заблестели, он застыл на секунду и глубоко вздохнул.

А Инга уже вскинулась, прошипев очередную угрозу в адрес своего неугомонного родственника, решившего так некстати похитить со свадьбы подружку невесты. А в завершение просто пригрозила:

— Если Наташку через полчаса не привезут, я туда приеду прямо на свадебном лимузине!

Перед мысленным взором Жоры предстала картина, как его жена в белом платье, стоя на крыше свадебного лимузина, наезжает на внедорожник Гамова. Прямо как Ленин на броневике.

Но ржать в голос было нельзя. Надо было подумать, что говорить людям, если вдруг спросят, где свидетели. И ведь спросят…

Он с легким опасением оглядел зал. На танцполе шел какой-то несусветный танцевальный конкурс, девчонки и парни скакали как заведенные, потом догоняли, отнимали, менялись. Тамада вставлял какие-то мотвирующие реплики, старшие столпились полукругом, наблюдая. В общем, весело было всем. Слава Богу, народ на ближайшие полчаса был занят. Не спросят. Пока. А там видно будет.

* * *

Синяя Audi, просквозившая мимо в сторону Пятигорска, показалась Арсену до омерзения знакомой. Холодный неприятный ком тут же свернулся в желудке. Этого он не ждал и меньше всего хотел, чтобы сейчас кто-то вмешивался. Тем более этот тип. А потом сработало чувство опасности. И злость. И отчаяние. И телефон в кармане звонит.

Инстинктивно, на автомате он остановился и полез в карман за телефоном. Рядом панически вскрикнула, завозилась Наташа.

— Ах…! Что он делает?! Зачем?! Сумасшедший! Господи… Нет…

От этого ее испуганного возгласа, и вообще, столь неприкрытого проявления чувств, Арсену стало неприятно вдвойне. Сколько знал ее, чего-чего, а страха Наташа никогда не проявляла и слез ее он не видел. Он на мгновение застыл, телефон надрывался в руке. А женщина развернулась к нему всем телом и быстро зашептала, глотая слезы:

— Арсен! Не трогай его! Не делай ему ничего! Умоляю…

Господи… Как это было отвратительно сознавать…

Что сейчас она умирает от страха за того, другого мужчину, которого любит. А его не полюбит никогда. Никогда. Судя по тому ужасу, что он видел в ее глазах, его она считала чудовищем. Он не хотел, чтобы женщина, от которой ему нужно было хоть немного ласки, считала его чудовищем. Видит Бог, он этого не хотел… Хотел, чтобы признавала его власть, ждала, любила… Но только не это!

Чувствуя, что в нем буквально лопается и плавится какой-то стержень, который позволял держаться до сих пор, мужчина механически ответил на звонок. В той абсурдной ситуации, куда он себя загнал, это было самым нормальным и естественным. Единственным естественным действием, потому что иначе просто сошел бы с ума.

Отгородившись от всего, отрешенно произнес:

— Да.

Звонила мать. Голос взволнованный:

— Арсен! Приезжай скорее, ты нужен дома!

Еще и это. На него бетонной плитой обрушилось то, о чем не думал все последние часы. Его дом. Семья.

— Что случилось? — спросил он, цепенея.

— Приезжай, — жалобно просила мать. — Не телефонный разговор.

Мужчина на мгновение замер, закрыв глаза. Понимая, что его загнали в ловушку. Сорвалось. Все сорвалось. Рядом плакала всхлипывая Наташа.

Он знал, что так и будет. Знал с самого начала. Но очень, безумно надеялся, что получится. Бог не внял его молитвам.

Сорвалось.